Приложение 2 (записи ЕМ Егоровой)

Вначале я хочу обнародовать записи своих снов о встречах с В.В.Путиным, которые были у меня на протяжении почти 15-ти лет. И до сих пор они являются для меня проблемой, которую я не могу разрешить — настолько велико противоречие между их содержанием и тем представлением о нашем президенте, которое сложилось на основании его действий, особенно тех, которые осуществлялись последние годы. Возможно, эта публикация вызовет потребность читателей в обсуждении этих записей с привлечением неизвестных мне сведений, которые помогут в разрешении этого противоречия. Во всяком случае, я надеюсь, что так случится.

 

Сны с Путиным

  1. 8/9 сентября 2005 г.

Я еду в метро. На сиденье справа от меня – пустое место. Вдруг приходит Путин в светло-сером костюме и сам как бы светлый, слегка загорелый, и садится на это место рядом со мной. Я начинаю сомневаться – правда ли, что это Путин? Люди, сидящие напротив, смеются, подталкивают друг друга и говорят – смотри, это же Путин! Те, кто сидит в одном ряду со мной, справа от Путина (молодые люди, черноволосые) начинают о чем-то с ним говорить, но все какие-то глупые вопросы. Путин терпеливо, доброжелательно отвечает. Но тут я прихожу к выводу, что это точно он и решаю сама с ним поговорить.

Я ему говорю, что я такая-то, мама у меня индолог, историк, всю жизнь проработала в Институте востоковедения, я тоже работаю в науке, занимаюсь биофизикой (может быть, мембран), что мы очень обеспокоены тем, что он не хочет больше оставаться президентом после 2008 г., и мы опасаемся, что после его ухода в стране будет хаос. Если, конечно, он не наступит уже и до выборов.

Путин ответил, что беспокоиться не надо, что ничего такого не будет, и что-то еще успокаивающее, но не объяснил почему. Потом я спросила, знает ли он Рерихов. Он сказал, что знает Рериха как большого художника, любит его картины, но рериховцы его не привлекают из-за своего фанатизма. Мне показалось, что подразумевался МЦР.

Я спросила, знает ли он Учение Живой Этики. Тут я почувствовала, что ему этот вопрос неприятен, потому что он не знает. И после минутной паузы он сказал, что нет, не знает.

После этого мы оба оказались на улице (то ли на бульваре, то ли в парке) и он ушел, на прощанье обернулся ко мне и поднял руку в приветствии.

  1. 28/29. 09. 2012

Сон под утро, очень явственный, четкий:

Я говорю с Путиным о положении в стране, разговор большой, о многих проблемах, но подробностей не помню. Но помню самый конец: он мне говорит, что для решения проблем принимаются законы, они помогут. А я ему говорю: «Никакие законы не помогут, но нужно поднять Нравственное самосознание народа».  Эти слова я произнесла очень четко, громко, с большой силой, и он, как мне показалось, услышал и задумался над этим.

Потом был более смутный сон, где я разговаривала с мамой и тетей Женей Рубановской (это старинная мамина подруга и для меня тоже была близким человеком)  о том, что я обсуждала с Путиным.

  1. 17/18. 02. 2015

Сон с Путиным. Я с ним встретилась (вдвоем), у нас серьезный разговор, мы не совсем друг друга понимаем, но есть желание понять, особенно с его стороны. Он веселый, моложе, чем сейчас, светлый, у меня ощущение приятное. В какой-то момент, когда мы с ним стоим и разговариваем, меня окликает Инесса (это была моя подруга в Институте электрохимии) «Леночка!». Я оборачиваюсь к ней, и наш разговор с Путиным прерывается, но потом снова возобновляется. О чем – не помню, но что-то важное и искреннее с обеих сторон. Под конец только запомнила, что я ему сказала: «Мне с Вами легко!». Он в ответ улыбнулся и нам обоим это было приятно.

У меня ощущение, что импульс к общению был с его стороны.

  1. 2/3. 05. 2015

Сон с Путиным: Мы с ним говорим о чем-то важном, ощущение хорошее, может быть даже радостное, но о чем – не помню.

  1. 18/19. 03. 2016

Накануне после прочтения очередной статьи о разрушительных действиях нашего правительства и о том, что если Путин не перестанет его поддерживать и не поймет, что надо отменить этот (либеральный) курс, то очень скоро страна развалится, и что времени уже не осталось. (статья С. Батчикова в газете «Завтра»), я сделала определенный вывод, что Путин сам завязан с олигархами и никогда не отменит этот бандитский капитализм.

Ночью мне приснился сон:

Путин пришел на Сретенку (в коммунальную квартиру, где раньше жила наша семья), я с ним разговариваю в своей бывшей комнате (где раньше жили мамины родители, а потом я там была прописана). Там стоит мебель, на стенах картины. Вдруг высвечивается одна из картин, Путин меня спрашивает, что это за картина. Я ему объясняю, что это дедушка перекрашивал картины. Путин расспрашивает о моей семье, где кто жил – я ему рассказываю, что здесь, в этой комнате жили мамины родители, а наша семья – в другой комнате, разделенной на две части. При этом как-то в тени появилась мама. Потом я подумала, не дать ли ему мою книгу («О близости Высших Миров…») и стала искать ее на полке, но вижу, что ее  нет там, где она должна была быть, и тогда я почувствовала, что этого и не надо делать.

Но в целом разговор был долгий и ощущение приятное, мне с ним было просто, я чувствовала к нему доверие и меня не удивляло, что с его стороны такой интерес ко мне и моей семье. Сам он при этом несколько моложе, чем сейчас, и я чувствовала его желание быть ближе, узнать больше, вообще какая-то глубинная связь была, как будто мы раньше были близко связаны (!?)

  1. 16/17. 04. 2017

Сон: Я разговариваю с Путиным о том, что он должен делать, чтобы Россия могла выполнить свою великую миссию. Он меня слушает внимательно; чувствуется, что он осознает серьезность положения и хочет найти выход, и понимает, что он сам его не видит и ему нужен совет. Но при этом он выглядит неважно, как-то не уверен в себе, лицо какое-то нечистое. Рядом с ним, справа от него стоит молодая женщина (его женщина). Она на меня не смотрит, но мне кажется, что она все слушает. Поэтому я стараюсь говорить негромко, вполголоса.

  1. 30/1. 12. 2017

Сон: Мы с Путиным разговариваем запросто, как-то весело, по-домашнему. Он спрашивает мои координаты, хочет записать. Берет какие-то бумаги, блокнот, записную книжку и записывает несколько раз. Сначала неправильно, что-то неудачно, потом нормально. Последний раз я вижу ясно, что он записал на листе в клетку из блокнота черными буквами, довольно толстыми: «Егорова Елена Михайловна». Мне понятно, что он хочет со мной встретиться (?!)

  1. 8/9. 12. 2018

Вчера я весьма негативно высказывалась в адрес Путина в связи с его выступлением на съезде «Единой России». Потому что слишком был очевиден огромный разрыв между его благими пожеланиями и советами по исправлению деятельности власти в лице этой партии и реальным положением дел, в особенности в части запретов на протестные выступления и удушения свободы мысли.

Ночью мне приснился Путин: я стою у себя в Институте на площадке у лифта и жду лифта. Вдруг по лестнице справа спускается Путин – в светлом костюме и, кажется, красном галстуке, очень веселый, говорит с кем-то по мобильному телефону и одновременно здоровается со мной очень запросто, как с хорошей, доброй знакомой, и я тоже ему отвечаю просто и по-доброму. Общее ощущение, как и раньше в снах – близости, внутреннего созвучия, как с давним другом.

 

  1. 6/7. 03. 2019

Сон: Мы с Путиным вместе едем на велосипедах (!). Он на большом, а я вслед за ним на более низком, может быть даже трехколесном. Он очень заботливо и доброжелательно ко мне относится, к нему обращаются какие-то люди, но они как бы посторонние. Мы с ним вместе едем вперед.

Как это совместить со всеми безобразиями, которые творит власть – просто не знаю!

Дополнение к этим записям (29.05 2022)

Вчера, 28.05 22. , при чтении в книге «Послания Братства в Россию» главы  «Значение России» мне стало ясно, что Путин действует в направлении, которое определено Братством Света как  необходимое сейчас и спасительное для России (а значит, и для всего человечества). Поэтому я поняла, что должна пересмотреть свою оценку СВО, а также оценить с более высоких позиций   некоторые его прошлые действия, которые для были неприемлемы с морально-этической точки зрения.

 

Елена Михайловна Егорова

Я родилась в 1948 г. в том же доме в центре Москвы, где родилась и выросла мама и где жили ее родители. Там же жила и наша семья; там я училась в школе и потом поступила в Институт (МХТИ им. Менделеева, инженерный физико-химический факультет). После окончания Института (в 1973 г.) поступила на работу в Институт электрохимии АН СССР, где проработала 30 лет, Потом несколько лет работала в частных компаниях, и последние 10 лет – в НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН; после реформы Академии Наук (2013 г.) он вошел в систему институтов РАН.
По натуре мы с мамой были очень разные. Я была менее общительной, более закрытой, рано начала читать «взрослую» литературу, глубоко погружалась в переживания героев своих книг, жила в основном в мире «идеальных» впечатлений, позже также размышлений о том, как устроен мир, о смысле жизни, о смерти, о любви, читала и писала стихи, увлекалась разными научными открытиями, классической музыкой, песнями Окуджавы, участвовала в разговорах маминых друзей и не испытывала особой потребности в общении со сверстниками. Правда, у меня были свои друзья, и в школе, и во время учебы в институте, и на работе, но их было немного и эти связи, как правило, не были прочными; меня больше интересовали науки, чем школьные и институтские вечеринки и корпоративные мероприятия на работе. Было и то, что обычно именуют «личной жизнью», но об этом писать я не считаю возможным. Самым близким мне человеком была мама; она меня понимала лучше всех других, вникала в мои проблемы и давала мне правильные советы, хотя я не всегда умела их оценить.
Когда мама познакомила меня с Учением (в 1979 г.) мне было 30 лет;. К этому времени я пришла к выводу, что существует явное несоответствие между реальной жизнью и тем, что я тогда называла своим естеством или своей совестью, поскольку все мои попытки приспособиться к этой жизни и следовать общепринятым правилам кончались неудачей и более или менее глубокими разочарованиями. У меня было ощущение абсолютного тупика, бессмысленности дальнейших усилий по встраиванию себя в этот мир. К этому прибавлялся еще груз тех испытаний и потерь, которые мы переживали с мамой уже вместе, особенно предшествующие 10 лет. Для иллюстрации я даю здесь свою фотографию, сделанную в 1978 г. (фото 1) и на 4-5 лет раньше (фото 2);

Фото 1. 1978 или 1979 г.

Фото 2. Не ранее 1974 г.

мне кажется, они отражают не только внешнюю, но и внутреннюю перемену, которая произошла за эти несколько лет. Теперь я жила как бы по инерции, втайне надеясь на чудо, которое должно все изменить. И оно пришло – для меня сначала в виде текстов «Надземного», потом писем Е.И.Рерих. В течение 1979 года открылся новый мир – и вне, и внутри; и сразу же начались новые испытания, еще более тяжелые для меня, чем те, что были раньше. Но в них я уже видела смысл и главное, знала, что мое естество соответствует истинной жизни, которая устроена прекрасно, целесообразно, разумно. А то, что я раньше считала реальной жизнью – есть лишь видимость, иллюзия, в которой пребывает большинство людей, не понимающих, откуда они пришли, не отдающих себе отчет в действительных причинах того, что с ними происходит, и неспособных победить страх смерти – и своей, и своих близких.
И это новое видение жизни дало мне силы для недопущения компромиссов с совестью – и в личной жизни, и в научной работе. Здесь, я думаю, стоит кратко упомянуть события, которые явились для меня вехами, отмечавшими этапы борьбы за свои убеждения, за те новые идеи, новое знание, ценные результаты, которые мне удалось получить.

Первый этап – работа над кандидатской диссертацией в лаборатории биоэлектрохимии мембран, в ходе которой я должна была доказать и отстоять свои выводы, соответствующие действительности, но противоречащие модному тогда «тренду» в зарубежных работах по этому направлению биофизики мембран. Поэтому я защитила диссертацию на три года позже, чем могла бы (только в 1985 г.), но это была работа, которая утверждала пусть небольшой, но реальный шаг вперед в понимании механизма взаимодействия мембран.
Второй этап – работа над статьей (по жанру, скорее эссе) «О регуляции функций в клетке», в которой выдвигалась идея о том, что причинами ряда процессов в клетке могут быть изменения в системе связанных с клеткой электромагнитных излучений (позднее получившей название «электромагнитного тела»), причем эти изменения могут быть обусловлены воздействиями извне, а не процессами в веществе клетки. Это была моя первая попытка применить знание, данное в Учении, для расширения представления о живом организме и предложить соответствующие изменения в методологии исследования на примере живой клетки. В 1986 г. статья была предложена на обсуждение коллегам (как в лаборатории, так и вне ее). Реакция почти у всех была однозначно отрицательной; лишь двое высказались положительно в личной беседе, но не в публичном обсуждении. В итоге я поняла, что подобные идеи в принципе невозможно выдвигать в ученой среде даже для обсуждения, не говоря уже о применении в научном исследовании.
Третий этап – с 1987 г. работа над докторской диссертацией, в которой предлагалось решение одной из проблем в исследованиях двойного электрического слоя на границе заряженных липидных мембран с водным раствором соли. Работа продолжалась почти 10 лет в очень трудных условиях, поскольку мое стремление найти решение проблемы было встречено в штыки заведующим лабораторией; поэтому результаты публиковались за рубежом. В итоге была написана диссертация, которая получила положительную оценку вне Института электрохимии (в ИФХ РАН, 1996 г.), но защитить ее не удалось из-за активного противодействия зав. лабораторией и некоторых ее сотрудников. Таким образом, полученные здесь ценные результаты фундаментального характера, несомненно выходившие за рамки моей специальной области. остались фактически неизвестными в нашей стране и не могли найти применение в разных направлениях исследований липидных и биологических мембран и объектов коллоидной химии. Я считаю это преступлением против науки, и оно по сей день остается на совести моих бывших коллег.
Четвертый этап – с 1998 г. работа в области нанотехнологий (синтез и исследования свойств металлических наночастиц). Здесь мне посчастливилось сделать изобретение (метод биохимического синтеза наночастиц металлов), который лег в основу нового направления исследований и открывал широкие возможности практического применения. Первое время были трудности, связанные со скудным финансированием и моей зависимостью от руководства, поскольку работа велась в другой лаборатории того же Института электрохимии (фото 3).

Фото 3. В Институте электрохимии 1998 — 99 г.

Однако, поскольку новый метод синтеза был привлекателен для предпринимателей, уже в 1999 г. была создана фирма и лаборатория для получения красок с наночастицами, которую финансировала частная компания, производившая краски; теперь работа велась параллельно – в Институте и в новой лаборатории, которая была с успехом представлена на всероссийской выставке «Технология живых систем»; на фото 4 – мои коллеги по фирме и институту и я на нашем стенде на этой выставке (1999 или 2000 г.).

Фото 4. На выставке Технология живых систем 1999 или 2000 г.

Этим было положено начало развитию нового направления на средства частных инвесторов, и благодаря им оно избежало печальной судьбы многих полезных научных разработок в государственных институтах. В 2003 года я ушла из Института электрохимии и продолжала работу в собственной лаборатории, финансируемой последовательно несколькими другими частными компаниями. Но появились проблемы другого рода; главная из них – стремление руководства компаний быстро извлечь прибыль из внедрения наночастиц при минимуме затрат, в результате нужно было срочно решать чисто прикладные задачи, но фактически невозможно было проводить на должном уровне необходимые научные исследования. Так что и в этот период я находилась в состоянии борьбы за качество работы. Наконец (в 2007 г.) представилась возможность создать лабораторию в академическом Институте — НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН (фото 5).

Фото 5. В НИИ ОПП РАМН. 2009 г.

Здесь я смогла защитить докторскую диссертацию по результатам работ с наночастицами металлов (2011 г.), опубликовать ряд статей в зарубежных научных изданиях, монографию на русском и английском языках; для лаборатории созданы оптимальные условия для научных исследований, есть реальные перспективы получения эффективных лекарственных средств на основе наших наночастиц. За все это я весьма признательна руководству Института. Но и здесь есть трудности, общие для всех академических Институтов, связанные с так называемым «реформированием», а фактически разрушением фундаментальной науки, которым государство начало заниматься еще с начала 90-х, но особенно активно — с 2013 г.

Остается добавить еще несколько слов о моем участии в рериховском движении и об основных трудах, в которых выражено мое стремление поделиться Знанием, почерпнутым из Высоких Источников и применить это Знание в науке. Среди событий рериховского движения для меня особое место занимают два момента: встреча с С.Н.Рерихом (1984 г.) и участие в Учредительном собрании СФР (1989 г.). Встреча с С.Н. была в Москве, в номере гостиницы на Ленинградском проспекте, где остановились он и Девика Рани и куда он пригласил только нас двоих – маму и меня. Я не могу говорить о подробностях этой встречи, скажу только, что она оставила очень глубокий след в моей внутренней жизни. На Учредительном собрании СФР в Советском Фонде Культуры я вела протокол за столом вблизи президиума и это давало возможность хорошо видеть и слышать всех главных лиц этого собрания – и членов президиума, и выступающих. Главное, что мне хотелось бы упомянуть – мое впечатление о Раисе Максимовне Горбачевой, когда она выступала с отводом своей кандидатуры на пост Президента СФР. Она запомнилась мне как человек очень светлый, искренний, честный, стремящийся творить добро; и это впечатление подтвердилось позднее, уже после ее ухода с Земли. Я была свидетелем событий, связанных с превращением СФР в МЦР, которые описаны в маминых воспоминаниях, недавно опубликованных в журнале Дельфис (см. краткую биографию М.Н.Егоровой) и участвовала во многих мероприятиях, проводившихся в 90-е и 2000-е годы. Плоды моих трудов в этой области – доклады на конференциях и семинарах, статьи в основном в журнале «Дельфис» и изданиях МЦР, а также книги: «Азбука Индуизма» Д.С.Шармы и «Новая наука о жизни» Р.Шелдрейка, вышедшие в моем переводе с английского (2005 г.), моя книга «О близости Высших Миров или на пути к новой науке» (2006 г.) и записи Н. Смирнова «Послания Братства в Россию. 1995-1999» (2009); в последнем издании я участвовала в качестве составителя и автора вступительной статьи. Эти публикации представлены на сайте. Последние два года моей главной задачей стало оформление и научное обоснование идейной основы Учения Жизни. Для этого был организован семинар под моим руководством, который работает с января 2017 г., а также создан этот сайт. Подробнее о задачах сайта и содержании отдельных разделов можно узнать из Общей характеристики сайта, и Вводной статьи. Работа семинара будет освещаться в разделе Наш семинар.
Е.М.Егорова
Москва, 10.02.2018 г.  

За три года, прошедшие с публикации моей краткой биографии, я много думала о том, стоит ли и мне опубликовать здесь некоторую часть моих собственных записей, которые я вела, как и мама, с самого начала своего знакомства с Учением Живой Этики, всем миром Рерихов, теософией  —  словом, с тем океаном Знания, которое я теперь называю Учением Жизни.  Но все сомневалась, стоит ли обнародовать эти записи, не принесет ли это для нынешних участников рериховского движения скорее вред, нежели пользу, поможет ли лучше понять, на моем примере, какие процессы происходят в сознании человека, прикоснувшегося к истинам Учения Жизни и стремящегося следовать им. Но в последнее время,  в связи со многими событиями в мире, в нашей стране, и в моей жизни, я пришла к выводу, что хотя бы некоторые части этих записей стоит опубликовать на этом сайте, для тех пока немногих читателей, которые его посещают.  Эти записи я буду публиковать как Приложение 2 к своей биографии.

Москва, 26.11.2021 г.