Азбука индуизма

Книга профессора Д.С.Шармы «Азбука Индуизма» выдержала 2 издания. Первое издание было осуществлено в 2005 г., второе вышло в 2019 г.; последнее издание доступно в электронной версии. Ниже мы даем краткие сведения о первом издании, а также предисловие ко второму изданию и ссылку на электронную версию, в которой можно ознакомиться на сайте издательства Юрайт.

Первое издание

азбука индуизма

Д.С.Шарма. Азбука индуизма. — М.: Институт востоковедения РАН, Ариаварта-Пресс, 2005. — 288 с.

Серия «Жемчужины исканий»
Оформление художника Л.Ю.Коннова
Перевод с английского и примечания Е.М.Егоровой
Редактор к.и.н. М.Н.Егорова
Послесловие д.и.н. Р.Б.Рыбакова
Институт Востоковедения РАН
Издание осуществлено при содействии Культурного центра при Посольстве Индии в РФ

Настоящее издание — это перевод книги профессора Д.С.Шармы, опубликованной в Индии более 70 лет назад. Автор не знаком российскому читателю, хотя на родине он пользовался заслуженной известностью и как ученый, и как педагог. Д.С.Шарма — крупный специалист по истории и современным ему проблемам индийской культуры, прежде всего по религии и философии индуизма. Его переводы классической индийской литературы, в частности, Бхагавадгиты, выдержали много изданий.
«Азбука Индуизма» — это популярное объяснение основ традиционной религии индусов. Книга написана в форме бесед отца с дочерью, стремящейся выяснить для себя вечные вопросы о причине мира, о цели человеческой жизни, о том, как достичь равновесия, счастья, духовного совершенства. При всей простоте изложения это не пособие для начинающих изучать индуизм, но нечто гораздо большее; по словам индийского издателя, «это труд, который заслуживает того, чтобы сохранить его для потомков».
Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся духовной культурой Востока, основами религии и философии индуизма.

На титуле:
Храм Мира Баи. Читтор, Раджастан, Индия.

Подписано в печать 24.02.05. Формат 84х1087зг Объем 9 п. л.
Бумага офсетная. Печать офсетная.
Тираж 1000 экз. Заказ № 395.

Отпечатано с готовых диапозитивов в типографии
ФГУП “Издательство “Самарский Дом печати”
443080, г. Самара, пр. К. Маркса, 201.
Качество печати соответствует качеству предоставленных диапозитивов.

ISBN 5-98048-001-3 (серия)    ISBN 5-98048-005-6

© Егорова Е.М., перевод, примечания, 2005
© Ариаварта-Пресс, оформление, 2005

Предисловие переводчика к первому изданию

Предлагая эту книгу вниманию читателя, я испытываю радость, которую знает каждый, кому удалось осуществить одно из сокровенных желаний своего сердца. первая версия перевода была закончена более десяти лет назад, и с тех пор меня не покидало чувство невыполненного долга; я все время сознавала, что как будто скрываю драгоценное лекарство, которое могло бы принести огромную пользу тем, кто в нем нуждается. Причиной этого было мое убеждение в том, что книга несет в себе знание, которое так необходимо сейчас человеку, чтобы он мог создать в себе внутреннюю опору, обрести равновесие в наше нелегкое время. Потому что эта «Азбука» относится к тем прекрасным достижениям всех мировых религий, которые позволяют нам с новой силой ощутить значение духовной стороны человеческой жизни, оценить важность сознательной работы над совершенствованием «внутреннего», невидимого себя, увидеть великие трудности, но и великие радости на пути духовного возрождения человека. Я рассматриваю эту книгу прежде всего как напоминание о том, что ключ к спасению сокрыт внутри нас самих, и что правильное преобразование жизни начинается с очищения и возвышения своих мыслей и чувств, а для этого необходимы собственные усилия и непреклонность устремления к свету.

Об этом сказано ясно и просто; но простота этих слов такова, что за ними можно почувствовать неизмеримую глубину основания и несокрушимую силу правды, которую носит в душе своей каждый человек. Удивительным свойством многих страниц этой книги является то, что оин как бы внушают читателям спокойствие и уверенность, помогают ему утвердиться в правильности своего интуитивного представления о существовании нравственного закона, вызывают к жизни его духовные силы и таким образом вооружают его против всяческой тьмы  —  как внутри его самого, так и в окружающем мире.

Сказанное выше выражает, на мой взгляд, главную ценность книги и свидетельствуют о высокой духовной культуре ее автора, профессора Д.С.Шармы. Книга вышла впервые в 1929 году и с тех пор неоднократно переиздавалась в Индии. Настоящий перевод сделан с шестого издания (1981 г.), осуществленного отделением Миссии Рамакришны в Мадрасе. В это индийское издание, помимо самого текста Д.С.Шармы, включены также «Слово об индуизме», написанное Свами Тапасьянандой (известным знатоком Веданты и писаний индуизма) Ю и Приложение, содержащее отрывки из священных текстов индуизма — из Упанишад и Бхагавадгиты. В русском издании сохранено «Слово об индуизме», в котором кратко изложены основные положения философии индуизма. Что касается Приложения, то оно практически полностью переработано. В нем сохранились лишь некоторые фрагменты Упанишад и Бхагавадгиты, присутствовавшие в индийском издании. Кроме них, сюда вошли другие фрагменты из этих двух источников, а также отрывки из Вед, Махабхараты, религиозных текстов Средневековья, изречения духовных учителей Индии XIX в. — Шри Рамакришны и Свами Вивекананды — и стихи Рабиндраната Тагора. Текст книги и Приложение снабжены примечаниями, которые могут облегчить понимание некоторых терминов для русского читателя; в конце дан список литературы, в который входят источники, использованные при подготовке этого издания.

Приложение составлено совместно с Р.Б. Рыбаковым — известным историком, религиоведом и специалистом по по индийской культуре. Пожалуй, можно сказать, что оно возникло из наших бесед об индуизме, как некий цельный и прекрасный образ этой великой Мудрости, сложенный из вдохновенных строк, оставленных нам святыми и философами, певцами и поэтами ИНдии в разные периоды ее истории. Насколько удачно нам удалось воплотить этот образ в публикуемых текстах — об этом судить читателю. Р.Б.Рыбаков написал также послесловие, в котором обрисовал облик индуизма, каким он видится ученому, знающему и любящему Индию. Индуизм предстает здесь в своих различных аспектах, в ярких красках и в неразрывной связи с жизнью современной Индии, полной противоречий, но неизменно привлекающей нас своей невыразимой тайной, пришедшей из глубин этой древней культуры. Это послесловие прекрасно дополняет книгу Д.С.Шармы, давая возможность читателю составить себе более объемное представление об индуизме, и одновременно напоминая ему о великом значении Индии для России на ее трудном пути в будущее.

При подготовке рукописи к изданию мне очень помогла моя мама — Маргарита Николаевна Егорова — индолог, историк и культуролог., посвятившая последние 16 лет изучению индийской философии. Я глубоко признательна ей за труд и за те минуты сердечного единения, которые мы пережили вместе в процессе этой работы.

Хочется думать, что настоящее издание может быть воспринято читателем не только как популярное изложение истин одной из восточных религий, но также как живое слово о реальных законах действительности, которое необходимо всегда

Е.М.Егорова

Москва, ноябрь 2004 г.

Второе издание

       М.: Издательство Юрайт, 2019. — 164 с. — (Серия: Антология мысли)

С книгой можно ознакомиться, перейдя по ссылке:

https://urait.ru/viewer/azbuka-induizma-456021#page/1

Предисловие переводчика ко второму изданию: 

Первое издание этой книги пользовалось успехом у читателей и довольно быстро разошлось; с тех пор осталось впечатление, что второе издание было бы не менее востребовано, но такая возможность представилась только сейчас, благодаря содействию издательства «Юрайт». И сегодня я снова чувствую радость, о которой писала в своем предисловии почти 14 лет назад, поскольку могу способствовать выходу в свет книги, несомненно нужной не только изучающим восточные религии, но всем, кто ищет пути, кто испытывает потребность в знании, дающем силу и твердость в защите справедливости, в духовной опоре, позволяющей сохранять спокойствие и мужество среди множества разрушительных влияний современной жизни. Пожалуй, можно сказать, что теперь эта потребность стала еще более острой, чем была тогда, поскольку сегодня гораздо более отчетливо осознаются реальные проблемы и опасности и все более явно ощущается тревога за будущее. И среди великого множества идей, учений, религиозных философий, предлагающих свои средства и пути преодоления проблем жизни, эта «Азбука» занимает, на мой взгляд, свое достойное место.

Конечно, это прежде всего краткое изложение основных положений религии и философии индуизма, своего рода Введение, которое позволяет российскому читателю познакомиться с основными Источниками, уяснить себе их назначение и роль в формировании сознания и организации жизни индийского общества в разные периоды его истории. Это Введение представляет идеальный образ индуизма, устремляющий человека к очищению ума и души, к воспитанию нравственных качеств, к добродетельной жизни, к духовному совершенствованию. Несомненно, что этот идеальный образ во многом далек от реальной жизни современной Индии, но несомненно и то, что он является выражением великого знания, мудрости индийских святых, Риши древней Индии,  и что это знание есть непреходящая ценность не только для индусов, но и для тех представителей других народов мира, кто способен почувствовать и осознать ее значение. Особое достоинство «Азбуки» я вижу в том, что в ней автору удалось избежать чрезмерного давления специфических терминов, которое может затруднять восприятие содержания для читателя, воспитанного в иных культурных традициях.  Благодаря высокому качеству, но и простоте изложения у человека почти с самого начала появляется возможность увидеть универсальность основных положений, уяснить их сущность, почувствовать близость этой сущности к тому, что есть в его душе, и может быть найти ответы на главные вопросы жизни.

Собственно, это все, что мне казалось нужным высказать в качестве дополнения к моему предисловию к первому изданию. Книга воспроизводится здесь без каких-либо изменений. Надеюсь, что она вызовет интерес у широкого круга читателей, а также послужит на пользу студентам, приступающим к изучению восточных религий.

Е.М.Егорова.

Москва, июль 2018 г. .

Учение Живой Этики (Агни Йога)

НЕКОТОРЫЕ ОСНОВНЫЕ
АСПЕКТЫ УЧЕНИЯ «ЖИВОЙ ЭТИКИ», ИЛИ АГНИ ЙОГИ

(См. «Философские Науки», №5-6, 1995 и №1-4, 1996)

Предложенная тема представляет интерес по ряду причин. Прежде всего потому, что за последние два года в средствах массовой информации России прокатилась волна диаметрально противоположных высказываний об идеях этого учения и его носителях — наших соотечественниках: выдающемся художнике, мыслителе и просветителе Николае Констатиновиче Рерихе (1874-1947), его жене Елене Ивановне Рерих (1879-1955) — вдохновительнице всех предвоенных и современных рериховских обществ, а также о Елене Петровне Блаватской (1831-1891), известной писательнице, основательнице международного теософского движения, удивительно одаренного сенситива, чья личность вот уже более столетия вызывает неутихающие противоречивые толки и оценки. В ходе полемики острие критики было направлено против учения «Живой Этики» и теософии Е.П.Блаватской.

Кроме того, сегодня едва ли можно абстрагироваться от того факта, что миропонимание учения, его идеалы и ценностные ориентации лежат в основании идейно-духовного, культурнопросветительского движения, охватившего определенную часть наших сограждан; за последние 10-15 лет ядро сторонников этого учения стабилизировалось. По данным Международного Центра Рерихов (Москва), только в России рериховские общества (не считая столицы и Санкт-Петербурга) «действуют более чем в 200 городах и населенных пунктах». Крупные организации имеют свои периодические издания и поддерживают контакты с рериховскими центрами ближнего зарубежья, а также многих стран Европы и Америки.

В течение последних нескольких лет моей профессиональной обязанностью является научное исследование учения «Живой Этики», а потому хотелось бы внести некоторую ясность по принципиальным вопросам, касающимся содержания этого учения. Полное раскрытие его основ в рамках журнальной статьи— задача невыполнимая. Его адекватное философское осмысление также дело будущего. Но некоторые наблюдения по этому направлению мысли могут быть отмечены.

Главная же цель очерка — по возможности объективно и кратко, опираясь на источники, представить суть основных аспектов учения, оказавшихся не понятыми. Часть вопросов освещается впервые. В целом же, все выделенные темы могут помочь получить не только общее представление об идеологии этого учения, но и лучше понять причины его притягательности в России.

ИЗ ОБЩЕЙ ХАРАКТЕРИСТИКИ
УЧЕНИЯ «ЖИВОЙ ЭТИКИ»

Рассматриваемое учение представляет единую систему мысли, состоящую из двух комплексов знания. Его философские основы даны в 2-х томах «Тайной Доктрины» Е.П.Блаватской, а этика и дальнейшее раскрытие философских идей — в 9 книгах учения «Живой Этики»[1]. Главный труд жизни Блаватской — «Тайная Доктрина» (далее «Т.Д.») впервые увидел свет в 1888 и 1889 годах. Основные идеи доктрины были ей переданы Учителями легендарной Трансгималайской обители. Начиная с 1920, ас 1921 года — систематически, тексты учения «Живой этики» (далее «Ж.Э.») от тех же Учителей получали Е.И. и Н.К. Рерихи[2].

И Блаватская, и Рерихи, утверждая естественную природу еще не познанных человеком явлений, удостоверяли реальность существования Гималайской обители и своих контактов с этим духовным центром. Для определенного круга людей эти утверждения не были и не являются неожиданными; имеется и специальная литература, посвященная свидетельствам существования этого сокровенного ашрама. Признается реальность этого источника или нет, но сегодня, как уже выше отмечено, приходится считаться с действительностью, отнюдь не выходящей за пределы рационального подхода; речь идет не только о реальных носителях этого знания в лице Блаватской и семьи Рерихов, но и о живом движении людей, устремленность которых к идеалам этого учения является в России уже фактом общественного сознания.

И в «Т.Д.», и в «Ж.Э.» говорится о том, что истоки этой системы лежат в глубокой древности; они уходят в глубь тысячелетий, к тому времени, когда «был один язык и одно знание» [2, т. 1, с. 290]. Когда «все основные истины природы были всеобщими», а «основные идеи о духе, материи и Вселенной или о Боге, субстанции и человеке были тождественными» [2, т. 1, с. 353]. Эти истины, как утверждается, и стали достоянием сокрытой до поры от непосвященных эзотерической философии, корни которой уходят ко времени, «предшествовавшему эпохе Вед» [2, т. 2, с. 116]. И, как сказано в «Т.Д.», книги Веданты являются «последним словом человеческого знания» [2, т. 1, с. 336].

Доступные для более широкого восприятия, идеи эзотерической философии веками передавались человечеству через различные религии, искусства, научную, литературную и поэтическую мысль. Но основные идеи системы близки не только Ведам и Упанишадам,но и последователям герметизма, пифагорейско- платоновской традиции, гностицизма первых веков христианства. Они прослеживаются и в средние века, и в новое время. В Европе их разделяли такие мыслители, как Мейстер Экхарт, Парацельс, Николай Кузанский, Якоб Беме, позднее Шеллинг, Сведенборг и др. Известно, что по-своему их разрабатывал и наш отечественный философ Вл.Соловьев (вспомним его «свободную теософию» как цельное знание, как высшее состояние философии, являющее собой синтез мистического богопознания и рациональной философии).

Своеобразно возвращая человечеству древнейший синтетический подход к знанию, учение заявляет о себе как о величественном синтезе философии, религии, науки и искусства, как о новой форме познания, которая получит свое наибольшее развитие в наступающей эпохе человеческого существования. Идея синтеза пронизывает все основные аспекты учения и является, по-видимому, его главной характерной особенностью. В текстах учения уделено внимание каждому из аспектов в их взаимосвязи. Столь объемное собрание сведений и наставлений определяет и широкий спектр воздействия этого учения. Оно обращено к разным состояниям и ориентациям сознания, и восприятие его может быть различным — через призму устремлений, наиболее близких каждому. У одних оно вызывает отклик, свойственный религиозным чувствам. Другим оно предстает как введение в науку будущего. Рерихи видели в нем новую науку жизни — мощный импульс для развития творчества человечества вообще и, прежде всего, в самых разных областях современной науки и искусства.

Учение космично. Человек, Земля, Космос находятся в неразрывной взаимосвязи. Все содержание книг «Живой Этики» соответствует законам Космоса. Вселенная предстает беспредельной иерархической системой с взаимозависимыми планами, структурами и центрами. У каждой структуры свое назначение в стадийном процессе Бытия всего сущего. Рассматривается процесс эволюции сознания человека, планы его неземного существования, роль элементов и стихий. Дается подробное описание ашрама «Учителей Света».

Не менее важной особенностью системы является ее диалектичность; она постоянно обновляется в соответствии с эволюцией сознания человечества. Это обновление, говоря в терминах учения «Ж.Э.», основано на принципе или законе соизмеримости. Согласно учению, этот принцип позволил, сохраняя свободу творческого мышления мудрецов Упанишад, миновать более поздние догматические наслоения индуизма, вместить завоевания буддийской, античной и христианской мысли. Иными словами, система вмещает достижения каждой из ведущих, для своего исторического времени, религиозно-философских традиций. В своей целостности такой синтез придает всей системе особую полноту, выражающую, по сути, восходящие ступени человеческого познания.

В то же время, в синтезе религиозно-философского комплекса системы можно выделить и его главные опоры: близость к индо-буддийской традиции и опору на сердце, на путь Иисуса Христа. Далее мы скажем об этом более подробно, здесь же отметим, что в этом учении общее рациональное представление (полученное на основании величайших духовных прозрений!) о миро- строении, о Космосе, эволюции Земли, о природе человека и его назначении во Вселенной несомненно наиболее близко индо- буддийской традиции. И при этом важно подчеркнуть, что Учителя Трансгималайской обители не видят противоречий в основах сокровенной философии Готамы Будды и Адвайты-Веданты Шанкарачарии[3], а также в основах Хинаяны и Махаяны. Они советуют лишь более глубоко проникать в истинную суть этих религиозно-философских учений, по-своему дополняющих друг друга. То же относится и к шести классическим школам индийской философии. Впрочем, вмещая лучшее из достигнутого каждой из этих школ, эта система все же наиболее близка Веданте, «в толковании ведантистов Адвайты» [2, т. 1, с. 101]. (В скобках заметим, что здесь имеется в виду, главным образом, идентичность в понимании Абсолюта в этом учении и Парабрамана в Адвайте.)

Знание в этой системе только укрепляет веру в Высшее. И очевидно, что цельность всему религиозно-философскому комплексу системы придает его ведущая духовная опора — путь совершенствования человека на основе просветления сердца.

Памятуя о том, что «из-за названий происходят все драмы жизни», Рерихи избегали философской и религиозной терминологии и стремились выразить сущность поднимаемых вопросов простым и понятным всем языком. Утверждался также отказ от каких- либо форм миссионерства в распространении этого учения.

НЕКОТОРЫЕ ФИЛОСОФСКИЕ
ПОЛОЖЕНИЯ УЧЕНИЯ

Остановимся вкратце на космологических темах. В основе миропонимания — признание Абсолюта как единой, безличной, всевмещающей, беспредельной и неисповедимой реальности, как абсолютного всего. Утверждается вечность движения и беспредельность Вселенной; Космос или Вселенная и есть периодическое проявление этой абсолютной реальности: субстанции — принципа или единого божественного начала во всем сущем; цикличность ее эволюции выражает стремление всего Бытия к совершенствованию жизни.

Как видим, в этой системе непознаваемое божественное начало не отделено от всей проявленной природы. Оно во всем — «от атома и былинки» до совершенного человека или Богочеловека. В потенциальном состоянии оно находится и в сердце человека. Раскрыть его в себе, слиться в своем сознании с ним — значит обрести бессмертие и исполнить свое назначение в миропорядке Вселенной.

Продвижение человека к этой цели продолжается многие жизни. А раскрытие это связано с осознанием еще одного кардинального понятия в Учении — нерасторжимой с этим божественным началом, всемогущей, вездесущей и бесконечной силы. В теософии это нерасторжимое единство названо «Единой жизнью» или «Единым элементом»; в «Живой Этике» — оно символизировано монадой и психической энергией; в эзотерическом буддизме эта сила — Фохат; у ведантистов — шакти. По Учению, везде речь идет о том же — о Первичном Свете или «все- начальной мыслящей мощи», исходящей из единого источника — Логоса, его Разума и Воли (в Веданте этот источник — Ишвара; в буддизме — Логос, как выражение коллективной мудрости «Семи изначальных Будд») [2,т. 1,с. 123; 155-156; 2, т. 2, с. 601].

Неотъемлемая от «неделимого луча» или искры Абсолюта, эта неуничтожимая энергия придает жизненный импульс каждому атому и, как посредник всех форм жизни, являет их единство на всех видимых и невидимых планах Бытия. Именно все формы и виды движения — «как свет, тепло, магнетизм, химическое сродство или электричество» — все это лишь фазы или выражения той же самой «мировой всемогущей силы» — всеведающего космического огня, различные качества которого, сосуществуя на разных планах Бытия, связаны единством его всепроникающей потенциальной мощи. В своем высшем проявлении эта огненная энергия — как Божественная творческая мысль, Красота и Любовь, неисчерпаема в сокровищницах Космоса. И в человеке ее потенциальные возможности также беспредельны. И у него она может быть «столь же всесильна, как высочайшая мысль, и столь же мощна, как безграничная воля». В «Ж.Э.» ей «временно» дано название «психической энергии» (такое определение, вероятно, казалось более близким современному сознанию), что в сущности есть духовность человека, его творческая мощь, магнит синтеза сердца и разума. В высшем состоянии психическая энергия человека тождественна всеначальной энергии Космоса. Эта всеначальная энергия и приводит в действие закон космической эволюции; осуществление его происходит под контролем Всемирного Разума нашей Солнечной системы.

Признание всеобъемлющей связи всего сущего или коренного единства всего Бытия, олицетворенного этим всенаполняющим божественным началом (принципом), есть основной закон этой системы.

С понятием «Единой жизни» связан и другой важнейший постулат этого учения — нераздельность духа и материи. Оба — превращаемые потенции, или два полюса единой субстанции — духоматерии, или той же Единой жизни, и коренного принципа всей Вселенной. Этот постулат определяет понятие материи как «двое в одном» — важнейшую предпосылку, отделяющую учение от «грубого материализма». Дух — в материи — есть жизнь; отделенный от материи, он становится абсолютным отрицанием жизни и бытия, ибо материя — бесконечная и неразрушимая — нераздельна с ним [3, с. 441-458]. Символизируя женское начало во Вселенной, материя представлена в учении в своих разных видах, качествах и свойствах, присущих ей в надземных мирах.

Принцип духоматерии легко подводит к еще одному важнейшему положению — к представлению о мысли как об энергии, как о живом факторе и основании всего сущего. Мысль, присущая потенциально той же силе, а, значит, тому же коренному принципу Вселенной, — двигатель эволюции. Она и своеобразный магнит, притягивающий себе подобное. Учение настаивает на самом пристальном научном исследовании «мыслительной энергии». Не менее важными являются еще два основных закона, наиболее тесно взаимодействующие между собой. Это закон гармонии, или совершенного равновесия Вселенной, и закон кармы. Последний, «как источник всех других законов, существующих в Природе», обеспечивает восстановление нарушенного равновесия и справедливости. Действие его всеобъемлюще: ни одна причина, «от величайшей до малейшей», не остается без соответствующего следствия, прослеженного до своего источника. Человек может не знать причины, но он неизбежно ощутит ее следствие. Важно, однако, что, понимая действие этого закона и поднимаясь над своей низшей природой, человек может стать могущественнее своей кармы [подр. см. 4, с. 178-192].

С законом кармы связан и закон перевоплощений. В сущности, оба закона подводят к одному выводу— что прежде всего личные усилия самого человека определяют успех или неуспешность его продвижения в ритме эволюции Космоса.

Признаются также законы единства противоположений, целесообразности и соизмеримости. Вообще все перечисленные законы связаны между собой, и действие их взаимозависимо, как и все в Космосе, в природе Земли и в человеке. Они выражают целостный характер учения, в котором, однако, нет законченности. Здесь также проявляется закон соизмеримости. Действие его многомерно. На наш взгляд, для понимания учения, это один из важнейших законов, придающий всей системе своеобразие. Именно он утверждает не догматический, а эволюционный, диалектический характер учения; здесь отражается его близость заветам Будды, учившего всегда говорить по сознанию собеседника и почитать Будд будущего. Этим напоминается, что Истина беспредельна и что есть ценности вечные, а есть преходящие, которые нуждаются в корректировке. Примером могут служить и оба комплекса этой системы. Так, взаимно дополняя друг друга, «Т.Д.» и «Ж.Э.» имеют и свои различия, отражающие исторические условия, в которых передавалось это знание и, соответственно, иную атмосферу общественного сознания и восприятия идей. В каждой части учения свои акценты, нюансы и даже свое видение некоторых тем. Вопрос о конкретных различиях — это предмет отдельного разговора. Здесь же важно отметить, что эти различия не затрагивают основ системы. Ее особенность состоит именно в ее открытости к новым подходам для своего времени и места, то есть к подходам, наиболее соответствующим современному мышлению и достижениям нового исторического опыта.

Рерихи очень чутко относились к принципу соизмеримости. Их первым правилом было говорить по сознанию. Е.И.Рерих, в частности, не однажды призывала находить новые определительные для устаревших и «потерявших свою полезность» понятий [6, ч. 3, §766]. Рерихи отказывались от таких понятий, как «оккультизм», «мистицизм» и даже «парапсихология», истинное значение которых было искажено и вульгаризировано уже ко времени опубликования книг учения[4]. Но «говорить по сознанию» или, в более широком смысле, учитывать особенности современного им мышления, не означало для Рерихов отступления от высоких духовно-нравственных устоев учения. Они всегда учили идти «верхним путем», опираясь на его основы и ориентируясь на потребности Новой Эпохи. «Идеология, проводимая в книгах “Ж.Э.”, идет, — писала Е.И.Рерих, — в ритм с требованием Новой Эпохи» [5, т. 3, с. 343]. В практическом приложении эта ориентация сегодня, вероятно, наиважнейшая для последователей учения «Живой Этики».

Следует заметить, что принцип соизмеримости, как закон системы, нередко не учитывается не только оппонентами, но и сторонниками учения. А это важно для его более адекватного понимания. Увидеть действие этого принципа применительно к самому учению, как единству двух комплексов знания, означает, и это хотелось бы подчеркнуть специально, что отличия, имеющиеся в «Ж.Э.», приобретают приоритетное значение при восприятии этой системы как целого. Но, конечно, без знания основ, и это всегда подчеркивала Е.И.Рерих, понимание этой системы останется поверхностным. Не менее существенно уметь отличать «вечное» от «преходящего» в трудах Блаватской и Рерихов, т. е. понимать сказанное в них, не цепляясь «за букву», а учитывая контекст исторической и общественной атмосферы, также и их времени.

СОЗНАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ ЧЕЛОВЕКА.
ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ И ЛИЧНОСТЬ

Проблематика природы человека в учении соотносится с состояниями его сознания, идеей синтеза, с учением о Богочеловечестве. Все это отдельные и достаточно сложные темы; некоторых из них мы сможем лишь бегло коснуться. Ведь темы сознания и эволюции могли бы, каждая, стать предметом для написания отдельной книги. Поэтому всех этих вопросов мы касаемся лишь в той мере, в которой это отвечает целям статьи.

Надо сказать, что представление о сознании в учении отличается от привычного для нас идеологизированного содержания этого понятия. Здесь оно выражает идею коренного единства всей Вселенной, о том, что «все сущее проникнуто мыслью» [8, §80], что «вся Вселенная является воплощенным сознанием» со всеми планами и соответствиями «в Космосе, Солнечной Системе и в человеке» [9, с. 656]. Именно, во всех состояниях материи, во всем сущем, сознание выступает в виде основной энергии, выражающей в разных своих качествах степень раскрытия потенциала божественной частицы Универсума. У человека «орган духовного сознания», его «Солнце солнц» есть сердце [там же, с. 694]. И можно сказать, что сознание в его высшем аспекте и есть осознанная духовность, или та же психическая энергия в ее высоких качествах.

Собственно, в учении раскрывается механизм формирования духовного сознания человека. О действии этого механизма пишутся и, вероятно, еще будут написаны специальные труды (см., напр., [21]). Не погружаясь в детали, мы скажем лишь об индивидуальности и личности; это поможет яснее представить целостность этого миропонимания, всеобщую взаимосвязь происходящих в мире процессов.

Для большинства людей понятия личности и индивидуальности — тождественны. Но в учении эти понятия различны. Личность обнимает лишь одно земное воплощение, а индивидуальность является «вечным свидетелем и собирателем достижений множества таких воплощений» [5, т. 2, с. 204]. Она «складывается многочисленными существованиями в разных личностях» [Е.И.Рерих, п. от 27.09.46].

Эволюция сознания в человеке проходит свои состояния от физического, психического, ментального, к высшему духовному[5]. Высшая духовная триада души человека и есть его индивидуальность. По существу, это единственная светлая часть личности человека. Это есть его бессмертная триада: монада («двое в одном»!) — в сочетании с накоплениями его высшего, или одухотворенного разума. Высший же разум человека («понимание», «мыслитель») являет «живой огонь самосознания и самопознания», дарованный ему свыше. Этот огонь и есть двигатель всей эволюции человека. Вся суть именно в накоплениях синтеза сердца и разума, в осознании личностью себя в качестве строителя, созидателя своей индивидуальности. Ибо перевоплощается индивидуальность, а не личность.

Но важно знать, что высшая духовная триада пробуждается или проявляется в человеке лишь при взаимодействии с его «центром энергии, желания и воли». Здесь сосредоточены все чувства, желания и мысли личности человека. Интеллект — часть этого центра, — в сущности, низшей природы человека, его «животной души», является лишь низшим аспектом разума. Собственно интеллект (его еще называют «низшим умом») и призван способствовать объединению физических, психических и ментальных желаний человека с его высшим духовным разумом. И здесь особенно важна роль свободной воли, сознательного устремления личности человека в избрании им направления своего ума и своих желаний. Ибо человек имеет свою власть; в этом сознательном выборе и проявляется распознавание человеком добра и зла и, следовательно, его личная ответственность за сделанный им выбор. Оттого так необходимо заложение основ нравственного воспитания с детства. Ибо, как сказано одним из Учителей: «Предрасположенность ко злу также сильна в человеке, даже сильнее, чем предрасположенность к добру» [ 10, с. 145]. И «лишь от нас самих, — подтверждает Е.И.Рерих, — зависит почерпать во всем и отовсюду либо грязь, либо добро» [5, т. 3, с. 152].

Воспитанию личности в учении придается огромное значение. Только поняв смысл своего духовно-нравственного существования здесь, на Земле, человек способен сознательно способствовать эволюции своей души. При этом чрезвычайно важно осознать значимость своего земного воплощения. Душа человека после его так называемой «смерти» не умирает. Но в Тонком плане она уже не может обрести новое сознание. «Ибо то, что не было осознано на Земле, не будет осознано и в Тонком мире» [5, т. 1,с.329].

Перейдя в Тонкий план, душа человека «продолжает сознательное или полусознательное существование» в зависимости от духовных накоплений своего высшего разума. А когда эти энергии исчерпаны, она снова воплощается на Земле; человек получает новый шанс для искупления своих прегрешений и продвижения в своей эволюции.

Учение утверждает уникальность любого человека, ибо в каждом индивидуальность и личность неповторимы[6]. Но, развиваясь интеллектуально, человек должен знать, что хотя роль интеллекта и велика, но именно духовное, а не интеллектуальное начало полагается ведущим. Интеллектуально развитый человек может быть совершенно лишен духовности. Могут быть люди «почти без сознания» и могут быть «лишившие себя сознания непомерными страстями» [8, §615]. У таких людей их высшая триада замирает, и их называют «ходячими мертвецами». Невежество и закостенелость сознания — главные причины такой инволюции человека.

Центром же его духовности, повторим, является сердце. Здесь средоточие индивидуальности. И именно через сердце, минуя низшие слои невидимого мира, дух человека достигает его высших сфер и облегчает себе путь к синтезу всех своих способностей и чувств. Как уже было сказано, устремление к единению со своим божественным началом (с помощью и через посредство высочайших Учителей Света!) и есть цель его достижений «пока он еще на Земле». Эта цель в процессе совершенствования человека, пусть не близкая, и есть его путь к «синтезу духовности», или к высшей гармонии его личности, к обретению ею истинного бессмертия, к Богочеловечеству.

С темой сознания человека теснейшим образом связано понятие эволюции, а также творчества, его свободы. По учению, эволюция — это совершенствование жизни, или того же сознания.

И, по идее, именно свобода творчества во всем своем разнообразии, как величие непрерывного творения нового в процессе совершенствования жизни по законам Космоса, и составляет содержание эволюции человечества. Свобода творчества неотделима от свободы мысли. Какая же тогда свобода творчества! И здесь снова связь с основами бытия, с понятием единства и многообразия, мысли-энергии, и относительного прогрессирования всего сущего на всех его физических и духовных планах. Эволюция человека, по сравнению со всеми другими видами живого на Земле, являет особый план «просветления материи». Это план сознательной и добровольной эволюции, который определяет успешность самого продвижения планеты. Ведь, по учению, человек является олицетворением ее духовных центров.

Отсюда и призыв в учении к широчайшему простору творческого самодействия каждого человека и величие значения Культуры как двигателя эволюции человечества и каждой личности. Культура, выражая себя в творчестве, и есть синтез достижений одухотворенной творческой мысли человека во всех областях жизни. Отсюда и необходимость внесения знания в самые широкие массы, призыв к развитию всех форм образования и просвещения, к постоянному приобщению к достижениям национальной и мировой культуры.

Примечателен тот факт, что мир русской национальной культуры, как основание всего творчества Н.К.Рериха, оказался легко соединимым с миропониманием учения «Ж.Э.». Это единение не только углубило и обогатило традицию русского космизма, определив в нем своеобразную и яркую линию всего творчества Н.К.Рериха, но и дало рождение оригинальной концепции культуры. Скажем кратко: эта концепция космична, целостна и рациональна. Она выражает естественную связь понятий культуры и эволюции человечества в рериховском видении. Она содержит программу формирования подлинно культурного человека и общества. Культура в ней, как истинная духовная ценность, выступает и как средство, и как путь, и как цель. Эта концепция выразила центральную идею творческой и практической деятельности всех членов семьи Рерихов[7] — идею строительства Духовной культуры человечества.

Концепция культуры Рерихов не имеет аналогов в современном культуроведении (см. также [20]). Цель ее — раскрепостить и сдвинуть сознание человечества, поднять его на более высокую ступень, вершиной которой явится достижение Духовной Культуры. По-своему, в этой концепции с новой силой прозвучала мысль, высказанная столетие назад Свами Вивеканандой: «То, чего сегодня ждет весь мир — это грандиозная идея Духовного Единства Вселенной».

Созидание Духовной Культуры отвечает, по учению, потребностям космических условий Новой Эпохи — «Эпохи Равновесия и Красоты Бытия» [23,ч. 3, §162]. «Можно лишь признаками культуры строить новую эпоху», — говорится в книге «Мир Огненный» [ч. 1, §190]. Ведущим началом в этой эпохе выступает синтез творческого огня — творческой мысли человечества, и в первую очередь его стремлений к познанию Истины в науке, искусстве, религии и философии. С расцветом одухотворенного творчества эволюция этих, пока еще раздельных областей человеческого познания, увенчается их преображением и слиянием.

РЕЛИГИЯ В УЧЕНИИ «ЖИВОЙ ЭТИКИ»

Рерихи считали «вопрос религии» очень важным. Имелось в виду именно «правильное понимание» этого вопроса. И в этом смысле Е.И.Рерих полагала, что он будет даже краеуголь
ным «в грядущей эпохе сужденной духовности» [5, т. 2, с. 98]. Можно было бы привести множество высказываний Рерихов, а также фрагментов из текстов учения о Боге, об основателях и святых подвижниках мировых религий; но мы обязались излагать суть вопросов и воспользуемся лишь немногими цитатами из писем Е.И.Рерих, ибо ее мысли подверглись наибольшему искажению.

Космизм, проникающий во все положения Учения, столь же ярко проявляется и в представлении о религии. Согласно учению, Истина едина, вечна и отражена в законах Космоса. Источник ее также один. Для Земли это ближайшая к нам Иерархия Сил Света. Во всех мировых религиях и во многих народах живет представление о Небесной, незримой Иерархии Сил Света, охраняющей судьбы человечества.

«Бог в его величественном понятии непознаваемого, несказуемого, невидимого, нерушимого и беспредельного — един. И мы можем постигать проявление Его лишь в божественной энергии, ярче всего выявляющейся в ближайшей к нам Иерархии Света, которая также беспредельна в степенях своих» [5, т. 3, с. 406]. Начало ее для помощи Земле было положено на заре человечества семью Планетарными Духами, опекающими нашу планету. Со временем она вместила великих подвижников «всех веков и всех народов» [5, т. 3, с. 406].

Речь идет о тех, сравнительно немногих из людей, которые, достигнув высоких степеней просветления, завершили земную стадию своих жизней и, перейдя в иной план существования, посвятили свои усилия самоотверженной помощи человечеству. Единая цепь «Совершенных людей» беспредельна. Иерархия Сил Света, считала Е.И.Рерих, это та же Лестница Света, или Лестница Иакова, упоминаемая в Библии [там же].

По-своему идея Иерархии согласуется и с культурой гуру и тесно связанной с нею высшей ценностью — мокшей в индуизме и с концепцией бодхисаттв в буддизме, утверждающих, по сути, идею Богочеловечества как идеал спасения и реальную цель духовных устремлений человека. В учении же, в отличие от указанных религий, эта Иерархия имеет свои названия: «Иерархия

Учителей Света», «Братство Света», «Братство Совершенных Людей» и другие. Рерихи выделяли для ее определения и священное для тибетских буддистов название — «Шамбала».

И в ранние эпохи, и позднее, в наиболее кризисные периоды истории человечества, не однажды, в разных народах, воплощались, как сказано, высочайшие «Светочи духа», выступая созидателями религий, философий, наук, искусств, строителями империй и государств. Отсюда, из этого «Братства Света», приходили основатели «всех великих религий», каждый с той гранью Истины, которая соответствовала своему времени и сознанию народов. Каждая великая религия, сохраняя преемственность с учениями прошедших веков, имела свою цель и назначение, наилучшим образом отвечавших возможностям сдвига сознания человечества. И каждая из них, особенно в пору своего расцвета, являя мощный импульс духовного единения человечества с Космосом, выступала неотъемлемым компонентом его культурного продвижения. Со временем, когда религия утрачивала свою первоначальную чистоту, наступал час ее очищения и нового возрождения духа. «Слово Единой Истины» облекалось основателем другой великой религии в новую грань, сохраняя эзотерическую преемственность истинного. Создавался непрерывный поток духовной энергии как основание эволюции человечества.

В «Агни Йоге» об этом сказано следующее: «Каждое время выбирает соответственное Учение. К такому часу все прежние Учения получают совершенно извращенный облик. Но каждая фаза Учения не исключает предыдущую. На это обстоятельство обращается мало внимания, ибо служители каждого Учения строят свое благополучие на отрицании предыдущих Учений. Но… легко доказать беспрерывность того, что люди называют религией. В этой непрерывности ощущается один поток той же энергии. Называя ее психической энергией, говорим о той же Софии мира эллинов или Сарасвати индусов. Святой Дух христиан являет признаки психической энергии так же, как созидающий Адонай Израиля и Митра, полный солнечной мощи» [§416]. Иными словами, первоосновы Знания, даваемого основателями вероучений в разные века, в существе своем едины. Ибо, по мере развития способностей и повышения общего уровня сознания человечества, в каждой из великих религий раскрывались новые узловые ветви единого Древа Знания, или той же «единой Космической Истины жизни», постижение которой беспредельно. Истинный эзотеризм всех мировых религий идентичен, хотя все экзотерические доктрины различны и в своей терминологии, и в методах.

Другое дело, что разные привходящие наслоения искажали знание первооснов, задерживали развитие всех мировых религий и тормозили тем самым эволюцию человечества. В результате, в своем нынешнем состоянии, ни одна из них не может претендовать на исключительность в олицетворении Истины. И тем не менее, ныне, на пороге Новой Эпохи, перед всеми религиями открывается путь к действенному реформированию и освобождению от обветшалых наслоений или, как сказано в учении, к очищению своей грани Истины, своего пути освобождения духа в человеке. Под очищением же религий имеется в виду акцент на живом, сердечном и сознательном устремлении к «Высшему» или «новое непосредственное отношение к Миру духовному» [11,ч. 2, с. 50].

Но «Ж.Э.», как и теософия, не является религией. Как отмечалось, учение представляет синтез ведущих областей познания, включая и религию — важную и неотъемлемую его составляющую. И как и теософия Блаватской, «Ж.Э.» не носит печати какой-либо одной религии; она являет уже синтетическую ступень и вмещает их всех, принимая в каждой именно ту грань Истины, ради утверждения которой возникла сама эта религия на том или ином отрезке истории человечества. И как следствие этого, очевидно, что важны не различия в символах и формах поклонения религий, а их общее назначение — являть «великую и единую связь с Высшим». В «Ж.Э.» это призвание проникнуто глубоким философским и альтруистическим смыслом: связь человека с Высшим неотделима от его связи с природой, со всем сущим. Обособление же человечества нарушает нормальные процессы взаимосвязей Земли и Космоса.

Понятие истинного великого Учителя Иерархии Света, Учителя незримого, является одним из важнейших устоев «Живой Этики». Великие Учителя человечества (прошедшие эволюцию не только Земли, но и других планет) в своей совокупности представляют «Венец Космоса» в виде великого Космического Разума, который поддерживает гармонию или равновесие «во всей проявленной Вселенной» [5, т. 3, с. 381]. И возможно, наиболее близкой и практически значимой для человека идеей, связанной с понятием Иерархии Света, является представление о космическом родстве каждого человека на Земле со своим Иерархом Света. Учение объясняет смысл этой связи.

И духовно устремленному человеку, вероятно, следует знать о своей космической принадлежности. Поскольку при правильном подходе к этому знанию не только облегчается его будущая интеллектуальная и духовная эволюция, но и закладываются основы гармонизации всей его повседневной жизни.

Очень сжато о сути этой идеи можно сказать следующее. Каждая человеческая монада (или «искра божья»!) при своем рождении оказывается «под лучом» одного из высочайших «Семи Духов» (или Дхиани Будд). Тем самым она наполняется, как сказано, «самим естеством» этого Духа, который становится «Космическим отцом» всех «своих» монад и определяет свою сокровенную связь с ними на протяжении всех их последующих рождений на Земле [5, т. 2, с. 236]. Каждый из этих «Семи» является планетарным духом одной из семи планет. А потому высшая триада человека, или его истинная индивидуальность, испытывает наибольшее влияние «своей» планеты, а также особую связь со своей соответственной стихией, в течение всех его воплощений на Земле[8]. И только такой величайший Дух, или он же, по учению, незримый великий Учитель Света, по родству своему с духовным началом близкого его лучу человека, может способствовать достижению им высших степеней духовного просветления или, как пишет Е.И.Рерих, «может зажечь наши центры во всем их совершенстве»[9] [5, т. 2, с. 180].

В учении не даются имена всех Иерархов Света. Но говорится, что они воплощались не однажды в разных народах и выступали создателями разных религий и философий. И призывая в своих трудах к устремлению «к Свету», «к Высшему», «к высшей Красоте», Рерихи часто не определяли, о каком именно Учителе идет речь. А тем, кто пробуждался духом, они советовали следовать зову сердца. Избрав же своего Учителя Света, с доверием и любовью отдать себя его водительству, будь то Иисус Христос, Будда, Кришна или Майтрейя, или Божья Матерь, или великий пророк, или святой. При этом важно, как можно более глубоко овладевать духовной истиной близкого сердцу вероучения, стремиться к пониманию его внутренней сути.

«Тех, кто может считать своим Учителем только Христа, — писала Е.И.Рерих, — будем приветствовать так же, как и других, следующих за Лао-цзы, Конфуцием, Буддой, Кришною, Зороаст- ром, Майтрейей. Но будем просить их действительно изучить Учение Иисуса Христа и прилагать его в жизни, тогда никакие разъединения не будут иметь места, ибо истинно, все великие Заветы исходят из Единого Источника» [5, т. 2, с. 289].

Каждый великий Иерарх Света, считали Рерихи, есть отображение Бога на Земле (они называли их также Владыками!). А потому, почитая своего «Космического Отца» и подражая ему в своем духовном совершенствовании или, иначе говоря, «творя образ божий по Божественному», а не по человеческому, человек может достичь высоких степеней духовности. И не может быть противостояний в истинных заветах Учителей Света, ибо в Высшем или Огненном мире нашей планеты эти Огненные Учителя, олицетворяя ее высшие принципы, являют Единое Эго [5, т. 2, с. 95]. По учению все живет Светом этой Красоты, Разума и цельности; здесь источник Блага и мощи. При преображении мира это есть «один спасительный якорь» [12, §355,358].

Великие Учителя Света уже давно обожествлены народами и почитаются как Спасители. Ибо все они своими самоотверженными деяниями пробуждали и продвигали сознание разных народов и указывали им пути к бессмертию. С помощью своего «Космического Отца» человеку еще предстоит войти в Новую эпоху, пройти через будущие эволюционные циклы и, достигнув, наконец, высшего дара — духовного синтеза всех своих огней-центров или истинной внутренней гармонии, исполнить свое назначение на этой Земле.

Почитание того или иного великого Учителя Света, как и само представление об Иерархии сил Света, не может быть приказано. Оно может быть лишь принято сердцем, сознательно и добровольно. А потому устремление человека к своему Учителю Света подразумевает, прежде всего, индивидуальное отношение к Божественному; хотя поощряются и признаются «коллективы духа».

Отсюда и признание учением права каждого на свободу выбора своего духовного пути, на охранение сердечного стремления к избранному высокому облику. «Свобода убеждений,— писала Е.И.Рерих, — есть первое правило каждого истинного Учения. Потому, если учение говорит об улучшении жизни и самоусовершенствовании, то и прекрасно, и пусть каждое такое Учение имеет своих последователей… Люди так различны, и не лучше ли им предоставить объединяться свободно на той ступени сознания, которая им ближе… Духовное единение есть, прежде всего, допущение множества и разнообразия ступеней сознания, но не навязывание своей» [5, т. 2, с. 49].

Как явствует из текстов, «Ж.Э.» есть синтез лучшего из великих религий, по-своему дополняющих друг друга; синтез путей богопостижения. (Агни Йога — также есть синтез всех бывших йог, кроме Хатха йоги.) Но путь Иисуса Христа — путь любви, путь индийского бхакта, учением принимается как самый действенный из путей к Высшему. Дается космическое обоснование этого пути. «Бог есть Любовь, — писала Е.И.Рерих, — в любви и через любовь зачато каждое проявление Его» [5, т. 2, с. 279]. Весь Космос держится магнитом этой Любви. И «Ж.Э.» призывает устремляться к пробуждению «огней сердца» — его тонкие энергии и наполняют человека Светом. На высших ступенях этого пути стираются границы между всеми религиозными формами постижения Божественного.

Согласно учению, духовно устремленный человек никогда не одинок; он имеет опору, защиту и радость сердечного собеседования в молитве, как «проводу к потоку Благодати» [13, §31,32,35]. Молитва, сосредоточение на любимом образе, «сердечная беседа с Высшим» — вот главная и, по сути, единственная форма высокого общения. Огненная мысль сердца, как сказано, соединяет все слои Бытия, и для тончайшей духовной энергии «нет ни времени, ни расстояния». Вот почему чистота сердца, его магнит — внутренний свет, есть «самая нужная собственность» человека.

И невольно возникает вопрос: не в этом ли учении, хотя и по- своему, практически осуществилась идея «свободной теософии» Вл.Соловьева как сочетания, повторим, рациональной философии и мистического богопознания?

«Наш путь, — писала Е.И.Рерих, — путь, указанный всеми великими подвижниками, путь преображения духовного, путь развития сердца без всяких магий и насильственных приемов» [5,т. 1,с. 317]. И потому учение отвергает всякую магию и любые искусственные действия. Все методы механических упражнений утратили свое прежнее значение и тем более девальвировались в процессе изменяющегося энергообмена Земли и Космоса. Но в учении подчеркивается, что без Учителя Иерархии Света человеку трудно или, скорее, невозможно пройти через переживаемый ныне период «огненного крещения», связанный с переустройством мира и наступлением Новой Эпохи. Простейший путь приближения к своему Спасителю есть устремление к Нему сердцем при этике поведения каждого дня. Сама повседневная жизнь, в заботах и трудах, представляет необъятное поле действия для любого человека в осуществлении им осознанного стремления к совершенствованию.

Здесь, вероятно, уместно сказать несколько слов и по поводу утверждения критиков о том, что в учении «Ж.Э.» нет «покаяния». Как известно, в православном христианстве таинство покаяния — одно из семи великих таинств, по которому Господь даровал право прощения грехов не только Апостолам, но и их преемникам — священству. Мы не будем касаться каких-либо дискуссионных вопросов в течениях христианства в отношении этого таинства (таинство покаяния принято католиками и православными и отрицается протестантами). Это предмет богословской полемики.

Но если быть последовательными в характеристике подхода «Ж.Э.» к этому вопросу, то уместно вспомнить один закон или канон этого учения: «Господом твоим!» — как зов к дружелюбию, милосердию и терпимости. Это совершенно уникальный канон, которого нет ни в одном мировом вероучении. В «Ж.Э.» ему придается большое значение как фундаментальному принципу отношения к религии в Новой Эпохе. Ни один вдумчивый рериховец, знающий об этом каноне, не станет пускаться в дискуссии по поводу таинств и основ любой религии. В данном случае речь идет о таинстве покаяния в православии, и этим все сказано. Но обращаясь к вопросам раскаяния в учении «Ж.Э.», хотелось бы подчеркнуть, что здесь особое значение придается, прежде всего, способности или готовности самого человека к осознанию своего проступка. «Из двух людей, совершивших ошибку, — говорил Будда, — наиболее плох тот, кто не осознал ее». «Ибо нельзя, — писала Е.И.Рерих, — ожидать от человека, не сознающего себя виновным, чтобы он выявил энергию для прекращения своего заблуждения. Лишь осознав глубину творимого им зла, человек может начать улучшать свою судьбу» [5, т. 2, с. 427-431].

Конечно, искреннее раскаяние человека в своей вине необходимо; оно облегчает его карму, хотя и не освобождает от ее последствий. Ведь карма создается не только действиями и словами, но главное — мышлением! Отдав же себе отчет в содеянном,  исправив, что возможно, зарекшись на будущее в повторении подобного, человек должен устремляться далее в своем совершенствовании, постепенно углубляя нравственное осознание всего своего поведения. «Не осуждай, а прежде всего “распни себя”», — говорила Е.И.Рерих. И особенно протестовала против платного отпущения грехов — практики, имеющей место в религиях Запада и Востока, лишающей, по сути, человека его личной ответственности за содеянное. Пока человек не осмыслит величия своего назначения во Вселенной и «не осознает ответственности своей, — писала она, — и что нет никого, кто мог бы простить ему его грехи или воздать по заслугам, и что лишь сам он есть создатель причин и следствий, сеятель и жнец всего сотворенного им, до тех пор человек будет породителем и насадителем того безумия преступности и развращенности», которое грозит гибелью нашей планете [5, т. 1, с. 281].

Да, в учении более всего и самым возвышенным образом говорится об Иисусе Христе, о Будде, о Сергии Радонежском. Е.И.Рерих предсказывала, что память о «Великих Носителях Света» — Будде и Христе, «в веках еще более упрочится, ибо будет очищена от наслоившихся нагромождений невежества» [5, т. 2, с. 167]. Их Заветы есть грани той же единой Истины, частью которой является и учение «Живой Этики».

И никакое великое учение не отрицается ни Рерихами, ни в текстах учения «Ж.Э.». «…Учение Живой Этики, — писала Е.И.Рерих, — ничего не разрушает, никого не свергает, но зовет к очищению сердца и мышления» [5, т. 1, с. 266]. И потому терпимость, допущение и доброжелательность были главными принципами в подходе Рерихов к последователям всех религиозных учений [5, т. 1, с. 62].Но Рерихи действительно протестовали — не против какой- либо религии, а против «нетерпимости и безнравственности», где бы эти явления ни имели место. Они не мирились ни с «ужасающим всерастлевающим безбожием», ни с падением морали, затронувшим и церковную среду. Они не закрывали глаза на проявления невежества, догматизма и фанатизма в практике любой религии. Что же касается православия, то, судя по письмам Е.И.Рерих, ей всей душой хотелось, чтобы служители церкви поняли, что в условиях кризиса, переживаемого человечеством, когда, как она писала, «в мировом масштабе доказывается наглядно непригодность отживших идей и построений», духовные пастыри должны «идти с нуждами века» [5, т. 1, с. 162,204]. Рерихи призывали к совершенствованию самих духовных наставников церкви и звали их вернуться «к истинным Заветам Христа, к заветам первых отцов церкви», и, в частности, к трудам Оригена, «положившего основу всей философии христианства» [5, т. 1, с. 283; т. 2, с. 169]. И они верили, что «новая эпоха блеснет новым сознанием учения Христа» [5, т. 2, с. 169].

К этому можно добавить, что, хотя мы не знаем тех конкретных вопросов, на которые отвечала Е.И.Рерих своим корреспондентам в 1920-30-е годы, тем не менее, можно утверждать, что в эти десятилетия вопрос взаимоотношений Рерихов с церковью (а речь идет, прежде всего, о представителях православной церкви, оказавшихся после революции вне России) был частью всей атмосферы политического и идеологического противостояния, которое имело место в среде русской эмиграции в Европе и на Дальнем Востоке (Харбин, Шанхай и другие центры). Весь этот вопрос должен быть специально исследован на основе, по возможности, всей полноты источников, включая, конечно, архивные документы.

В конкретных же вопросах Рерихов, как и Блаватскую, надо понимать, прежде всего, в контексте фактов и атмосферы общественного сознания их времени и не переносить буквально их отношение к тем или иным событиям и политическим деятелям на почву современной России. Имеющиеся материалы позволяют констатировать, что Рерихи стояли на реформаторских позициях по отношению к консервативным взглядам служителей православной церкви. Но они были не столько религиозными реформаторами, сколько просветителями и носителями идей культуры, выдающаяся роль которых еще не оценена по достоинству. Их усилия, повторим, были направлены к тому, чтобы помочь сдвигу сознания человечества в соответствии с планами Космического разума. Они звали к служению человечеству, к Свету, к вечной Красоте, к неустанному творчеству и раскрытию беспредельных возможностей человеческого гения.

О ПСИХИЧЕСКОЙ ЭНЕРГИИ

Психическая энергия — вероятно, самое главное понятие в учении «Ж.Э.». Здесь эта тема выделена несомненно более ярко по сравнению с теософией. Раскрывается всеобъемлющее значение этой энергии для эволюции человека. И, что не менее существенно, дается рациональное объяснение практической полезности и актуальности знания о ней в нашей сегодняшней жизни. В XX веке передача учения как цельного знания (той же теософии и «Живой Этики») непосредственно связывалась с переходом к новому циклу эволюции планеты и человечества. В «Ж.Э.» отмечается, что человечество переживает решающий момент в своей истории — вступление на порог Новой Эпохи, — по индийским представлениям Сатья Юги, — века счастья и справедливости на Земле. Переход к этому циклу совершается путем «очищения планеты» тончайшими огненными энергиями Космоса. Под их воздействием должна быть восстановлена нарушенная взаимосвязь Земли и Космоса. Причина такого нарушения — разобщение человечества с Высшим планом Бытия, с космическими энергиями Вселенной [23, ч. 3; §349, 350,365]. В сущности, проявляется закон целесообразности, ибо планета в сотрудничестве с Космосом сбрасывает с себя все, что задерживает ее продвижение в ритме вселенской эволюции. Во всех основных вероучениях мира этот период также предуказан, хотя может быть выражен в различных наименованиях. В христианстве это свидетельство св. апостола Иоанна Богослова (Апокалипсис), а также Армагеддон — решающая битва сил Света и Тьмы. Последний термин принят и в «Ж.Э.». Согласно учению, уже с конца 1930-х годов волны огненных энергий наполняют вибрациями повышенного напряжения нашу околоземную атмосферу. Тончайшие космические излучения могут быть либо губительны, либо благодетельны для людей. Их воздействие зависит от самого человека, от его способности выдержать усилившееся энергетическое напряжение атмосферы. «Ж.Э.» напоминает человеку, что психическая энергия является для него настоящей панацеей. В этом, кстати, проявляется и жизнеутверждающий характер учения. В принципе, религии говорят о том же, только другим языком. Между тем, в книгах «Ж.Э.» впервые дана не только подробная характеристика психической энергии в ее различных качествах и свойствах, но также механизм ее накопления и методы рационального подхода к ее изучению [5, т. 2, с. 243]. Вооруженный этим знанием человек становится более подготовленным к встрече с космическими энергиями, то есть к так называемому периоду «огненного крещения». Попробуем выделить лишь главное.

Как уже говорилось выше, психическая энергия в своем высшем состоянии — это та же всеначальная огненная мощь, лежащая в основании Вселенной. В терминах различных учений это также «Аум», «Фохат», «Дух Святый», «Благодать». В «Живой Этике» это тот же Первичный Свет Логоса, основная энергия сознания, наполняющая материю всего сущего. Она, как сказано в текстах «Ж.Э.», «мерит и малое и великое» — т. е. все энергии на проявленном плане бытия являются ее дифференциациями [ 13, с. 426; 5, т. 2, с. 272]. У человека же ее фокус — неисчерпаемая монада и тот же огонь самосознания, двигатель его эволюции; синтез излучений его нервных узлов — духовных центров; его духовность.

Этой энергией — в ее совокупности — жив человек. Она его жизнедатель и охранитель. Она создает ему своеобразный щит от болезней, поддерживает его иммунитет. Проводником высшего ее выражения — именно как всеначальной психической энергии — будет лишь сердце человека, устремленного «к высшему качеству всей жизни» [5, т. 2, с. 272]. Она многообразна в своих проявлениях. Это и озарение и возвышенная любовь, радость и энтузиазм, чистота самоотверженного творческого горения. Любое открытие, любое истинно творческое прозрение     совершается соприкосновением «огня сердца» с «огнем пространства». Творчество и понимается «как соединение различных энергий», явленных огнем пространства и духом человека [23, ч. 3, §161]. Но светоносность проявления этой энергии и плодотворность мыслетворчества зависят от чистоты сердца и силы творческого устремления одухотворенной мысли искателя [13, §12; 29, §91]. Она движет и каждым скромным самоотверженным тружеником, выполняющим свой долг в будничной повседневности. С ее помощью святыми и подвижниками совершаются так называемые чудеса. В сущности, у человека эта энергия, в ее высоких свойствах, являет неповторимые накопления его истинной индивидуальности, синтез его высшего разума и сердца.

И сколь разнообразны индивидуальные качества духа, столь же беспредельны и выражения этой энергии. Каждым она созидается индивидуально, ибо каждый имеет ее по своему сознанию; «каждый имеет свою природу и находит свой путь» [6, §234]. При духовном устремлении «к Высшему» ее сила умножается [23, ч. 3, §400]. Как огненная мысль, она обладает свойством магнита и образует в организме благодетельный кристалл, помогающий человеку сохранить и умножить его высокие стремления.

В условиях же растущей напряженности земной атмосферы особенно важно знать, что чистая духовная энергия — это как бы «конденсация огня» человека; она впитывает огненный излишек пространственных излучений и тем самым дает защиту организму [23, ч. 1, §53]. Она же способствует и созданию начал равновесия в человеке [23, ч. 1, §516]. Это, кстати, необходимо для ее же накопления.

В своем высшем качестве эта энергия выявляется лишь при открытии высших духовных центров человека, а главное — при их трансмутации Учителем Иерархии Света. Оттого так редки подобные примеры.

Но человек по своей воле может как стать носителем светоносных мыслей, так и оказаться в плену их антипода — злых и ненавистных помыслов, несущих заряд разрушительной силы не только для окружающих, но и, не в последнюю очередь, для самого их носителя. Главные разрушители светлой энергии — страх, гнев, ненависть, раздражение, зависть, сомнение, саможаление, лень, уныние… Эта светлая энергия не задержится в человеке эгоистического сознания с низменными животными страстями. Все его привычки и эмоции — похоть, грубость, злоба — также отлагаются в организме в виде кристаллов (в учении они названы кристаллами империла). Это тот же яд, отравляющий все окружающее. Дыхание раздраженных и наполненных злобой ненавистников заражает других людей. Оно несет им болезни, тревоги и страх. Но в конечном итоге империя губителен для самого носителя этого яда.

Много интересных наблюдений и советов по исследованию, накоплению высших качеств этой энергии, по ее саморегуляции содержится и в текстах учения, и в трудах Рерихов. Древняя формула «Познай самого себя» снова входит в нашу действительность. Ибо и тончайшие космические излучения, и связанное с ними энергетическое преображение природы планеты, и духовнонравственное обновление человека представляют явления единого процесса, в котором человечество выступает как бы аккумулятором и трансмутатором проявлений этой огненной силы.

Непонимание человеком своего предназначения во Вселенной губительно прежде всего для него самого. Он должен осознать свою органическую связь с Космосом здесь, на Земле, — и как условие своего выживания, и как спасительную панацею для природы планеты. В новых условиях (а они уже наступили!) человек оказывается перед дилеммой — либо он научается управлять собой и освобождается от низменных черт своей натуры, либо каждая космическая энергия будет опасна для его существования. Процесс очищения планеты включает и самого человека, а потому всякий эгоцентризм, всякая агрессия, злоба и ненависть — все, «являющее сопротивление эволюции», то есть совершенствованию жизни, обречено на поражение.

«Люди не отдают себе отчета, что основа великих событий — в перемене пространственных лучей, в сближении миров, в обновлении сознания, которое даст новое отношение к жизни» [5, т. 2, с. 80].

О НАУКЕ, ИСКУССТВЕ И ЭТИКЕ

Учение «Ж.Э.» устремлено в будущее. Сохраняя мудрость прошлого и настоящего, оно ставит во главу угла именно будущее, ибо строитель будущего — мысль! Учение дано как своеобразный камертон для духовного и психологического настроя и обновления сознания человечества для Новой Эпохи. Но свое будущее слагает сам человек уже сегодня.

Если Блаватская определяла «Тайную Доктрину» как синтез науки, религии и философии, то в «Живой Этике» этот синтез расширился. Новой его составляющей стало искусство, которое, вместе с наукой, выходит на первый план познания. Конечно, высокая значимость религиозного аспекта учения, как связи с Высшим, не умалится; но будущность самих религий, все еще верных пережиткам прошлого и недостаточно отвечающих духовным и интеллектуальным запросам современного сознания, зависит от их преображения. С приближением к Земле космических энергий, с новыми возможностями духовного возрождения, искусство, утверждающее вдохновенную связь с Высшим Бытием, закономерно становится еще одной ведущей областью творческого познания человечества.

К сожалению, сосредоточившись на полемических темах, мы не можем уделить должного внимания вопросам науки и искусства. А между тем, этим областям познания и в текстах «Ж.Э.», и в трудах Рерихов придается наибольшее значение. Материал для исследования этих направлений, под новым углом зрения, поистине, необъятен. Отметим лишь несколько общих моментов. По всей вероятности, как это можно понять из учения, две грандиозные идеи будут определять главные направления научного поиска человечества на новом этапе его культурной истории. Это — познание природы материи, как духоматерии, в ее различных проявлениях (включая весь спектр взаимовлияний организма человека и внешней среды), и исследование психической энергии, т. е. всего круга вопросов, связанных с состояниями сознания человека. «Живая Этика», в сущности, закладывает фундамент нового научного мировоззрения, в ней декларируются основы для понимания единства Вселенной и ее законов во взаимосвязи «всего со всем». Здесь сердцевина синтеза всех областей познания по учению. Казалось бы, лишь утверждается древняя мысль, но эта мысль должна быть осознана и экспериментально доказана на современном уровне научного знания.

Со временем в науке будут применяться новые методы исследования, ибо тончайшим и наиболее совершенным инструментом познания будет сам человек. Призыв Рерихов к ученым, к преодолению ими инерции предубеждений и предрассудков, к творческому дерзанию, к смелому расширению ими сферы своих исследований, неотделим от главного требования, предъявляемого к каждому исследователю: всякое открытие должно быть оправдано с позиций общего блага, нравственных, общечеловеческих ценностей. Со временем, а к этому подведут объективные условия планетного бытия, подтвердится прямая связь уровня духовно-нравственных качеств ученого и его способностей к научному творчеству.

Признание приоритета одухотворенного творчества преобразит всю область народного просвещения. Красота и искусство утверждаются «Живой Этикой» как ведущие стимулы к познанию Истины. «В Красоте залог счастья человечества, — говорится в “Ж.Э.”, — потому мы ставим искусство высшим стимулом для возрождения духа. Мы считаем искусство бессмертным и беспредельным» [12, §359].

Прекрасное, Гармония, как неотъемлемые состояния Космоса, должны занять, по учению, достойное место в сознании человека. Тема эстетики в учении — богатейшее поле для будущих исследователей. Здесь основы философского миропонимания, а главное, представление о мысли как о высшей энергии, о свойствах магнита мысли и чувства, притягивающих себе подобное, придают своеобразие всему кругу вопросов, связанных с эстетической проблематикой в целом и, прежде всего, с эстетическими ценностями и художественной практикой.

Живая Этика» учит «делать глаз незрячим на отвратительное» [1,т. 1,с. 107].

Мы все же позволим себе привести два высказывания С.Н.Ре- риха, свидетельствующие о глубоком осмыслении и практическом воплощении им идей «Ж.Э.» в своем творчестве. «Невыразимая аура славы излучается великим произведением, — писал он. — Эта эманация скрытых вибраций, которые закреплены в структуре высокого творения искусства. Волшебство чувств, мыслей и сильных желаний великих мастеров пленено в произведении, излучается на зрителя и пробуждает в нас сходные ответные чувства, помимо чисто эстетического и духовного понимания того, о чем говорится. Мы отзываемся на более совершенные сочетания и называем их прекрасными. Мы ценим равновесие и гармонию, так как отзываемся на естественный эволюционный поток, выявляющий более совершенные формы и сочетания цвета, звука, слов и энергий, которые могут активизировать и изменить миллионы зрителей и повлиять на бесчисленные поколения через весть Красоты, излучающуюся из них!» [ 17, с. 64].

Но, согласно учению, подобно тому, как красота природы, мысли, чувства, явленная в картине художника, привлекает и находит отклик в сердцах, устремленных к возвышенному, также и все безобразное, запечатленное на полотне, в слове, чувстве и образах, обладает своим навязчивым магнитом и питает низменные инстинкты человека, не только препятствуя преодолению их влияния, но закрепляя и усиливая их. Отсюда и особо выборочное отношение у многих сторонников «Ж.Э.» к тому, что фиксируется сегодня средствами массовой информации.

«Меня часто спрашивали, — говорил СН.Рерих, — почему я не передаю отрицательных сторон жизни. Мой ответ— они есть, и мы должны все знать. Но в искусстве они уже фиксируются! Если в жизни мы можем отойти от этого, то, переданное в картине, это отрицательное начинает жить своей жизнью и, конечно, становится началом, которого мы уже не можем избегнуть — оно зафиксировано. Вся жизнь стремится к Красоте, то есть к эволюции. Это мы видим во всем. Самые замечательные феномены жизни доказывают нам, что эволюция — есть стремление к красоте, то есть красота — это реальность, и, открывая эту красоту, мы несем ее другим и тем самым служим че- ловечествр [там же].

Для Рерихов было закономерным слияние искусства с этическими и высокими эстетическими ценностями. Они верили, что в Новой Эпохе роль искусства во всем разнообразии его направлений необычайно возрастет. Оно объединит человечество — считал Н.К.Рерих. И поднимая знамя высокого служения всем музам искусства как «защиту от безобразия», как познание «Прекрасного в себе», Рерихи тем самым обогащали мировиде- ние человека и облегчали его продвижение в «искусстве жизни», в его духовном и нравственном совершенствовании.

В сущности, все содержание книг «Ж.Э.» посвящено формированию подлинно культурного человека (согласно учению и в видении Рерихов!) или, скорее, Совершенного человека. Он знает свое назначение во Вселенной; он сотворец Красоты; он устремлен к труду и гармонии.

Следуя восточной и античной традиции, этика учения также естественно проистекает из его философских положений о природе мироздания и человека. «Ж.Э.» подтверждает вечные ценности, накопленные тысячелетиями опыта человечества, а также всех величайших религиозных реформаторов мира. Н.К.Рерих называл эти вечные ценности «аксиомами жизни» и призывал к их осознанию «с новых точек нашего бытия».

В добавление к тому, что было уже сказано в разделе о религии, выделим следующее: «мерило сознания человека есть мысль добра» [1, т. 1, §665]. Провозглашается идея служения общему благу; близость и бережность к природе; не уход от жизни, а ценность самоотверженного труда; равенство возможностей для развития обоих полов (особое внимание уделяется вопросам женского равноправия во всех сферах жизни, космической основе этого положения).

Этика учения исходит из равенства всех людей по той божественной искре-монаде, которая имеется в каждом человеческом сердце. Не признаются никакие виды дискриминации; не существенна ни социально-имущественная, ни классовая, кастопая, национальная, религиозная, расовая или половая принадлежность. Нет других различий между людьми, кроме как «по наполнению Светом», «по светотеням натуры каждого». Иначе говоря — по его духовно-нравственной чистоте, по совести и трудолюбию. Это есть, по учению, единственный критерий каждой человеческой личности[10].

«“Живая Этика”, — писала Е.И.Рерих, — выдвигая, прежде всего, нравственные устои, требует и полного осознания ответственности, исполнения долга и всех принятых на себя обязательств и честности во всем и ко всем. Каждая ложь, каждый обман, каждое лицемерие сурово осуждается. Человек, вступивший на путь учения “Живой Этики”, должен отдавать себе отчет во всех своих поступках и должен знать, что нарушение им нравственных основ повлечет за собою усугубленные для него последствия, ибо он не может уже сказать, что он поступал в неведении» [5, т. 2, с. 423].

Учение против насилия. Но оно не учит непротивлению злу. Напротив, оно не допускает попустительства злу и призывает именно бороться со злом «как с тем злом, которое живет вне нас, так и с тем, которое гнездится в нас самих. Зло — всегда зло, независимо от локализации его» [5, т. 2, с. 429]. В борьбе со злом главное значение придается силе духа. «Не физические свойства дадут упорство перед злом, — сказано в учении, — но дух и огонь сердца создадут доспех перед ухищрениями зла» [12, §378].

Утверждается право каждого из народов, во всем разнообразии их этнокультурных особенностей, на свой путь творческого самовыражения и культурной самобытности.

Но чем более культура каждого народа в выражении неповторимого своеобразия своего национального духа открыта к общечеловеческому, к Красоте, к Космосу, тем плодотворнее обогащает она свою и мировую культуру, тем более она движет эволюцию человечества.

Подчеркнем, что Рерихи считали, что полоса «утрированного национализма», которую ныне переживают многие народы, — неизбежна. И важно мудро ее пройти, не вовлекаясь в какие-либо обособления, а в стремлении «сблизить что возможно» [5, т. 1, с. 211-212]. Они решительно выступали против всех видов шовинизма — и национального, и религиозного, под какими бы обличиями этот шовинизм не выступал.

Когда в учении говорится о том, что весь мир рассматривается как «единая мировая община», то имеется в виду мирное единение людей и их сознательное сотрудничество ради общего блага в самых разных планах — от семьи, племени, народа до мирового сотрудничества наций, и, наконец, «как сотрудничество со всем человечеством, со всеми мирами, со всем сущим» [5,т. 2, с. 41].

«Все происходящее ясно указывает, куда направляется эволюция, — писала Е.И.Рерих. — Создается эпоха общего сотрудничества, общего дела и коллективной солидарности всех трудящихся, вне всяких классов. И самая насущная задача перед человечеством есть именно синтезирование духовного с материальным, индивидуального с универсальным и частного с общественным» [5, т. 2, с. 138]. Эта задача отвечает целям строительства Нового Мира, или Новой Эпохи, Эпохи Синтеза, в основании которой устремление к Общему Благу, утверждение духовно-нравственного самосознания и человеческого достоинства каждого. По этому пути, как явствует из почти программного обобщения Е.И.Рерих, Космос направляет эволюцию человечества.

Необходимо сплочение людей доброй воли в противостоянии злу во всех его проявлениях; в то же время, «терпимость и сотрудничество» провозглашены двумя основами, «на которых будет созидаться Новая Эпоха» [5, т. 1, с. 397].

Судьба России, как считали Рерихи, решает будущее планеты.

В заключение очерка отметим, что, на наш взгляд, исследование этого учения надо вести по многим направлениям научной мысли— естественной и гуманитарной. Оно дает сведения о космологии и антропологии более сложного порядка, о которых мы даже не упоминали, но суть взятых нами тем мы изложили. Учение не отвлеченно. Правда, его призывы пока еще, вероятно, опережают доминирующие ценностные ориентации массового сознания в России, да и в любой стране мира. Но это опережение не превращает его в утопию. Правильно понятое, оно открывает человеку широчайший простор мысли, реальных возможностей поиска нового почти в каждой области знания. Оно раскрывает перспективы существования человечества в наступающей эпохе и ориентирует его в космической масштабности будущих творческих завоеваний.

И нет ничего удивительного в том, что сторонников этого учения в России — плоть от плоти единой и нелегкой судьбы россиян — привлекла эта высокогуманная идеология, отвечающая их духовным и интеллектуальным устремлениям. Другое дело, как это обычно и бывает, — воплощение идеалов в жизни. И очевидно, что, как и любое идейно-духовное течение, обретающее массовый характер, рериховское движение в России имеет и свои достоинства, и немалые недостатки и трудности. Но это тема уже другой статьи.

[1] Подтверждение тому, что «Т.Д.» и учение «Ж.Э.» имеют единое основание, содержится в текстах самой «Живой Этики». «Учение наше, — говорится в книге «Мир Огненный”, — заключает Тайную доктрину Блаватской» (ч. 1, §79).

[2] Имеется много синонимов названия этого учения: Агни Йога, учение Жизни, учение Любви, учение Света, учение Майтрейи; Н.К.Рерих называл его учением Огня. Однако, чаще всего Рерихи называли его учением «Живой Этики». Серия книг «Ж.Э.» была опубликована в 1920-30-е годы рериховскими обществами и культурными центрами в Риге, Нью-Йорке, Париже. По названиям в нее входят следующие книги: Листы сада Мории (ч. 1 «Зов»; ч. 2 «Озарение»), Община; Агни Йога; Беспредельность (ч. 1-2); Иерархия; Сердце; Мир Огненный (ч. 1-3); Аум; Братство (ч. 1-3). К числу же основных источников при изучении этой системы, помимо «Тайной Доктрины» и книг учения «Живой Этики», следует отнести «Письма Махатм», «Письма Елены Рерих», а также ее «У порога Нового Мира» (М., 1993 г.).

[3] О том, как именно трактуется суть различий между этими религиозно-философскими учениями, сказано в книге «Агни Йога»: «Веданта правильно указыва ет, что дух остается неприкосновенным. Огненное зерно духа остается в стихийной цельности, ибо значение стихий неизменяемо, но эманации зерна изменяются в зависимости от роста сознания. Так, можно понять, что зерно духа есть частица стихийного огня, а накопленная вокруг него энергия есть сознание. Значит, Веданта имела в виду зерно, а Буддизм говорил о совершенствовании оболочек. Так вполне сочетается подвижное с неподвижным. Вполне понятно, что Будда, устремляющий человечество к эволюции, указывал на свойства подвижности, тогда как Веданта имела суждение об основе… Не вижу противоречий основ Веданты с Буддизмом» (§275).

[4] «…Несомненно, что многих отпугивает всякое упоминание об оккультизме, — писала Е.И.Рерих. — Ведь за последние десятилетия столько появилось бутафорских оккультных организаций, что каждый серьезный искатель старается отмежеваться от всего, носящего ярлык оккультизма. Сейчас нужны новые определительные, отвечающие современной терминологии, принятой наукой, которая в своих последних открытиях так близко соприкоснулась с тончайшими энергиями и с потусторонним миром. Вы знаете, как я не люблю слово оккультизм и всякие напыщенные упоминания о посвященных, посвящениях, ибо в моем представлении тотчас же встает вся бутафория и параферналия псевдооккультных организаций» [7, с. 44-45].

[5] И в «Т.Д.», и в «Ж.Э.»,’и в письмах Е.И.Рерих дается подробное описание семи принципов человека, символизирующих и повторяющих, по аналогии с Космосом, семь состояний материи и соответствующие им состояния сознания.

[6] Е.И.Рерих не однажды обращалась к этой теме. «Конечно, значение личности в развитии человека самодовлеюще, — писала она одному из корреспондентов, — ибо это есть основа всей его эволюции, ибо лишь это проявление в различных сочетаниях и вечно сменяющихся условиях, дает нам возможность развить и утончить и сгармонизировать все наши энергии или принципы через деятельность наших нервных центров» [5, т. 1, с. 413]. «Значение личности, — писала она в другом письме, — искажено и унижено вне всякого соответствия. Ведь большинство людей именно не имеют личности, настолько она стерта у них с колыбели навязанными и готовыми суждениями, догматами и всякого рода стандартами; они проходят жизнь как во сне, не задумываясь, не являя ни одной самостоятельной мысли именно как настоящие роботы. Не думаете ли Вы, что таким людям полезно утвердиться сначала в своей личности?» [5, т. 1, с. 289-290].

[7] Сыновья Н.К. и Е.И. Рерихов также завоевали мировую известность. Старший — Юрий Николаевич Рерих (1902-1960) был ученым-востоковедом, знатоком буддизма, тибетологом и монголоведом. Вернувшись в Россию в 1957 г., он посвятил себя восстановлению классического востоковедения в нашей стране, основанию советской тибетологии и монголистики. Младший сын — Святослав Николаевич Рерих (1904-1993), выдающийся художник и просветитель, создатель широких культурных начинаний в Индии (г. Бангалор). В последние десятилетия был душой всех рериховских обществ Америки? Европы, Австралии, России и ряда республик бывшего Союза.

[8] Но не следует смешивать космическую принадлежность триады с астрологической принадлежностью личности человека при его очередном рождении на Земле.

[9] У человека каждый физический центр (или орган) имеет свое соответствие — духовный центр в тонком теле. По мере открытия и огненного утончения духовных центров, они служат источником так называемого «чувствознания» человека, то есть знания им «сущности всего происходящего» [5, т. 1, с. 154]. Требуются многие и многие жизни, наполненные самоотвержением и чистотой, чтобы человек мог приблизиться к высшим степеням духовного совершенства. Такое достижение возможно лишь при огненной трансмутации или преображении центров в высшие огни великим Учителем Света наедине с избранным учеником [7, с. 27-28].

[10] Только полным незнанием предмета можно объяснить обвинения в адрес теософов и Рерихов в их поддержке фашизма. А следовало бы знать, что в Германии теософы были в числе первых жертв гитлеровских концлагерей, именно из- за провозглашения ими целью своего движения всеобщего братства и равенства всех людей, полностью опровергавшей расистские теории фашизма [18, с. 349,598]. Теософы отвергали всякого рода идеи о «низших расах». Раса в теософии означает род, или скорее вид человечества, проходящего свои этапы планетарной эволюции; а все народы есть ветви единого человечества, ибо божественное начало присутствует в каждом человеческом существе.

Поиски Национальной Идеи

«Завтра», 2017

12

  1. Шухер как национальная идея http://zavtra.ru/blogs/shuher_kak_natcional_naya_ideya

27

  1.  Будущее как возмездие 

               http://zavtra.ru/blogs/budushee_kak_vozmezdie     

   2.  Венценосный Путин http://zavtra.ru/blogs/ventcenosnij_putin 

3. Почему будущее человечества зависит от знаний о человеке?

http://zavtra.ru/blogs/pochemu_budushee_chelovechestva_zavisit_ot_znanij_o_cheloveke

4. Наша история – это мы  http://zavtra.ru/blogs/nasha_istoriya_eto_mi

39

  1. Революция и третий Рим
  2. Россия как планетарное МЧС
  3. Идеология Полярной звезды

№ 42

  1. Зарница перед бурей

№ 45

  1. Храм и вертеп

«Завтра», 2018

№ 4: Рубрика «На воеводстве» (статья Татьяны Воеводиной), с.8.

Вводная статья

Главная задача этого сайта — создание идейной основы Учения Жизни для достижения согласия между его последователями и утверждения его реальной пользы для решения насущных проблем жизни нашего общества и государства. Под Учением Жизни (далее Учение) я имею в виду Знание, содержащееся в Источниках, исходящих из Братства Света и обнародованных за последние полтора столетия; эти Источники приведены в Общей характеристике сайта и более подробно — в моем докладе на первом заседании нашего семинара (см. страницу Наш семинар, доклад 30.01.2017 г.). Под созданием идейной основы я понимаю определение и научное обоснование принципиальных позиций Учения как системы мысли или нового научного мировоззрения. В этой статье предлагаются: объяснение актуальности этой задачи, пути ее решения, основные направления работы и краткое описание структуры сайта.

Актуальность задачи.

Главная причина бед, которые переживает сейчас человечество – это его невежество, непонимание законов, действующих в Мироздании и в жизни человечества, непонимание того, что есть жизнь и что есть смерть, что есть человек, каковы задачи его эволюции в беспредельной Вселенной и в чем смысл его земной жизни. Следствием этого является отсутствие осознанной стратегии развития, соответствующей задачам эволюции земного человечества как части разумных обитателей Космоса. В результате человечество оказалось не в состоянии сотрудничать с другими мирами и становится полем борьбы идей невежественного сознания, все более погружается в хаос противоречий, порожденных незнанием Основ жизни. Таких противоречий бесконечное множество, и сталкиваются они на разных уровнях — на уровне международных отношений, внутри отдельных стран, более или менее обширных человеческих сообществ и в умах людей. Иначе говоря, коллективное сознание человечества находится в неравновесном состоянии, и это проявляется во множестве конфликтов разного масштаба. Одновременно в разных частях планеты происходят стихийные бедствия, причем частота их увеличивается, и степень разрушительности нарастает.

Такое положение, как мы знаем, имеет определенные причины. Во-первых, это несоответствие состояния сознания человечества требованиям переходного периода от Кали Юги к Сатья Юге, от более низкой к более высокой ступени духовного развития, к более тонкоматериальному состоянию планеты, соответствующему наступающему этапу ее эволюции. Во-вторых, это деятельность темных сил, стремящихся воспрепятствовать этому переходу. В настоящее время они особенно активны, поскольку чувствуют близкий конец своего господства, конец старого мира, и стремятся довести планету до катастрофы. Но есть и силы Света, которые трудятся над спасением планеты и ее человечества. Так что сознание человечества и каждого человека одновременно является полем борьбы сил Света и сил тьмы. И сейчас уже достаточно явно происходит поляризация сознаний – в одних все более преобладают элементы тьмы, в других – элементы Света. Следствием такой поляризации является усиление как притяжения родственных сознаний, так и отторжения сознаний чуждых по своим устремлениям. Это проявляется на разных уровнях, в разных слоях общества — в образовании и распаде союзов, движений, объединений разного масштаба (в том числе группировок во властных структурах), возрастании политической и гражданской активности жителей разных стран (протесты против несправедливости властей, против уничтожения природных богатств, взаимопомощь, сотрудничество в добрых делах и многое другое), активизации военных действий и, конечно, в возрастании активности террористических организаций.

Для победы сил Света важна активизация всех светлых сил на планете, объединение их в борьбе с тьмой. Мы знаем, что победа Света предрешена, несмотря на все старания тьмы. И что ведущей силой в этой победе суждено быть России. Поэтому не случайно, что Россия является главной целью непрерывных атак тьмы и ее различных орудий. В такой ситуации становится все более очевидно, что выстоять и победить Россия может только при условии преодоления внутренних противоречий, мобилизации всех сил, сотрудничества разных уровней и слоев общества на основе общих ценностей и стремления к достижению целей, способных вдохновить и объединить огромное большинство граждан.

Таким образом, оказывается, что поиски «национальной идеи», которые ведутся со времен распада Советского Союза, в последнее время получили мощный толчок в результате обострения борьбы внешних сил против России. И можно сказать, что это хорошо, потому что таким образом жизнь доказывает, что основой сохранения, устойчивого существования и развития страны является идейное единство ее граждан, их преданность общей цели, их понимание перспективы и вера в светлое будущее.

Поэтому в прессе, на радио и телевидении высказываются мнения и ведутся разнообразные дискуссии, в которых, помимо вопросов внешней политики и реакции на текущие события обсуждаются внутренние проблемы и ведутся поиски способов снятия противоречий, достижения идейного единства, создания общей основы, прочного фундамента для строительства будущего. Некоторое (конечно, далеко не полное) представление об этих дискуссиях можно получить из материалов публикаций, которые даны в рубрике Дополнительная Литература.

В ходе этих дискуссий определяются позиции основных идейных течений, которые у нас существуют, горячо обсуждаются насущные проблемы нашей жизни – обогащение меньшинства за счет бессовестного ограбления огромного большинства, размножение бюрократических структур – паразитов на шее трудящихся, коррупция, разрушение (именуемое «оптимизацией») учреждений здравоохранения, образования, науки и порожденные всем этим бесчисленные беды множества людей, страдающих от отсутствия необходимых средств к жизни – нормального жилья, нормального питания, доступной квалифицированной медицинской помощи, лекарств, работы, позволяющей обеспечить семью. Но на сегодняшний день можно констатировать, что согласия по этим и другим больным вопросам достичь не удается – скорее напротив, противоречия (например, между сталинистами и антисталинистами, патриотами и либералами-западниками, сторонниками социализма и капитализма, рыночной экономики) все более обостряются; и хотя внешние угрозы могут их временно отодвинуть на второй план, но достичь реального единства при этом все равно невозможно. Это стало особенно очевидным в последнее время, вблизи знаменательной даты – столетия Великой Октябрьской социалистической революции, а также в ходе кампании по выборам президента и «дебатов» на телевидении кандидатов в президенты и их доверенных лиц. Плоды моих размышлений над итогами выборов и перспективами ближайших лет, по мере их созревания для публикации, будут выкладываться на сайте (на странице «Дискуссии»).

Фактически сознание массового зрителя, читателя, слушателя является полем борьбы разных идей, исходящих от сознаний разного уровня развития, как светлых так и темных, которые притягивают родственные им элементы сознания данного человека. Причем притяжения эти часто направлены в разные стороны; более подробно взаимодействие идей с человеческим сознанием рассматривается в моей статье «Магнит будущего» («Дельфис», №4, 2013 г.), а также в моем докладе, помещенном на сайте (см. Наш семинар, доклад 21.09.2017 г.). . Человек является свидетелем и одновременно объектом столкновения разных мнений, и в такой ситуации чрезвычайно трудно, если вообще возможно, определить свою позицию, найти в себе опору, позволяющую сохранять равновесие перед лицом множества проблем нашей жизни, которые нужно решать сегодня. К этому добавляется и ощущение постоянной опасности для здоровья и жизни вследствие различных эпидемий, частых катастроф на транспорте, безответственности и бессердечности властей, жестоких преступлений, порожденных моральной деградацией, стихийных бедствий в мире и в нашей стране, приводящих к огромным разрушениям, к потере жилья и гибели людей.

По мере дальнейшего обострения и нарастания внешних угроз внутренние проблемы будут также обостряться и все призывы к единению не смогут их преодолеть, поскольку истинные причины этих проблем остаются скрытыми, неосознанными.

Если вдуматься, то становится ясно, что главной причиной наших бед, как и бедствий человечества в целом, является именно отсутствие знания, понимания реальных законов жизни. Создается впечатление, что ни политики, ни ученые, ни общественные и государственные деятели, участвующие в этих обсуждениях, ни руководители стран (включая и нашу страну) не ведают пути и неспособны устранить причины бедствий, но могут лишь бороться с их бесчисленными следствиями, одновременно порождая новые причины; так что угрозы бедствий становятся все более серьезными. И уже ведутся локальные войны, которые могут быть предвестниками новой мировой войны, вполне способной привести к всемирной катастрофе.

Что может здесь действительно помочь – это знание. Знание законов, реально действующих в Мироздании, в жизни человечества и каждого человека. В самом деле, разве могут люди устроить жизнь человеческого общества правильно, разумно, справедливо – так, чтобы жизнь эта была свободной и счастливой, чтобы члены общества не обманывали, не грабили, не мучили и не убивали друг друга, но сотрудничали в решении общих проблем и могли черпать радость в свободном труде на общее благо – разве это возможно, если люди не понимают своей истинной природы и цели своей земной жизни? Если они не знают, откуда они пришли на Землю, что для них главное в этой земной жизни и что с ними будет, когда эта жизнь кончится? Если они думают, что эта жизнь дается только один раз, и потому нужно обеспечить прежде всего материальное благополучие для себя и своих близких и неважно, какой ценой, так как ответственность за свои действия для человека прекращается вместе с этой жизнью?

А если они живут честно, в соответствии с нравственными принципами, то в большинстве своем не знают, почему так жить правильно, почему это хорошо, и почему нарушать эти принципы (правила) плохо? Традиционные религии дают на эти вопросы свои ответы, но эти ответы не позволяют решить задачу правильного устроения жизни, как следует из всей многовековой истории человечества, и как очевидно также из его современного состояния. Вопрос о причинах недостаточности средств, предлагаемых мировыми религиями, для разрешения проблем несправедливости общественного устройства, неравенства, разобщенности людей, войн и насилия разного рода, для предотвращения угрозы гибели человечества – этот вопрос выходит за рамки настоящей статьи, но будет предметом специального обсуждения на страницах сайта. Здесь можно лишь отметить, что, как мне представляется, средства для реального решения этих проблем могут быть найдены лишь путем усвоения, осознания и применения в жизни Знания, дающего более объемное представление о действительности, охватывающего более широкую область законов Мироздания, нежели та, которая доступна и традиционным религиям, и современной официальной науке.

И нельзя сказать, что человечество было лишено Знания, которое дает ответы на главные вопросы жизни. Потому что есть те, кто добровольно приняли на себя труд служения человечеству и просвещения его. Это те прекрасные сознания, также бывшие ранее людьми, но уже достигшие более высокой ступени в понимании действительных законов жизни, которые объединены в союз, известный нам как Братство Света, в которое входят Высокие Индивидуальности, Учителя Света, обладающие мудростью и состраданием к человечеству, погруженному во тьму невежества. Это Знание давалось человечеству Учителями Света, в разные периоды истории, в разных формах, через разных земных носителей этого Знания.

Сейчас в этом Знании наиболее остро нуждается именно Россия. И поэтому велика ответственность тех, кто имеет это Знание, за передачу его людям, для утверждения в их сознании Основ Учения Жизни, спасительных и для нашей страны и для всего человечества. Отсюда следует то, что является, на мой взгляд, главной задачей последователей Учения – формирование идейного фундамента Учения как определенного направления мысли в общественном сознании и утверждение его реальной пользы для решения назревших проблем нашей жизни и определения стратегии развития государства. Я здесь сразу хочу подчеркнуть, что я понимаю под этим не произнесение возвышенных фраз, не цитирование книг Учения Ж.Э., Граней А.Й. и других известных Высоких Источников, но создание научно-обоснованной идеологии, опирающейся на основные положения Учения Жизни.

У некоторых людей существует неприязнь к самому понятию «идеология». Но на мой взгляд это ничто иное, как предубеждение, возникшее на волне отторжения того практического воплощения марксистко-ленинской теории, которое имело место в Советском Союзе, особенно в последние десятилетия его существования. В результате возникло предубеждение против всякой идеологии и одновременно иллюзия, что возможно процветание и устойчивое развитие государства без идеологии. Но тот, кто понимает, что такое сила мысли, и каково значение идей для эволюции человечества, тот осознает также, что устроение жизни всегда есть воплощение идей, и без идеологии нет будущего. И потому чрезвычайно важно то, какое направление мысли одержит верх в происходящей сейчас борьбе идей – как в масштабе нашей страны, так и во всем мире.

Сейчас, как мне представляется, наступил момент, когда возможно и нужно вынести по крайней мере некоторые позиции Учения, как определенной идеологии, на обсуждение вне круга его последователей, в более широкой аудитории, наряду с другими идейными течениями, которые сейчас представлены в нашей общественной жизни.

В то же время, как мне кажется, формирование идейных позиций Учения может способствовать реальному объединению участников рериховского движения, а также последователей теософии ЕПБ, то есть преодолению того ненормального положения, которое сейчас существует.

О пути формирования идейной основы Учения и основных направлениях работы

Я считаю, что объединение последователей Учения, а также внедрение идей Учения в общественное сознание возможно на основе совокупности положений, которые выражают существо Учения, взаимосвязаны и образуют целостную систему, так что она может рассматриваться как фундамент определенного идейного течения. Как мне представляется, такую систему образуют принципы построения Нового Мира, или составляющие Великого Плана Братства Света. Как предварительный вариант таких принципов можно предложить составляющие образа будущего; ранее они были опубликованы в уже упоминавшейся выше моей статье «Магнит будущего»,  а также в Трудах семинара Московского космического клуба (секция проблем космического мышления и Живой Этики, Том 5, вып.1, 2016). На сайте они приведены в Приложении к этой статье и на странице Великий План Братства Света;  на той же странице дано обоснование выбора этих положений для обсуждения на начальном этапе работы по формированию идеологии Учения, а также комментарии к некоторым положениям относительно реальных возможностей и сроков их воплощения в жизнь.

При этом важно подчеркнуть, что принципы построения Нового Мира следует рассматривать не как выражение вечной, прекрасной, но несбыточной мечты человечества о счастливой жизни и справедливом устройстве общества, но как реальную возможность построить жизнь на прочном фундаменте знания законов, действующих в Мироздании, которым подчиняется и человечество Земли.

Здесь первостепенное значение приобретает научное обоснование этих принципов с использованием представлений и достижений новой науки, выходящей за рамки официальной научной парадигмы. Эти представления и достижения новой науки можно рассматривать как элементы нового научного мировоззрения. При этом имеются в виду теоретические разработки и экспериментальные данные, полученные в различных областях науки (1) с осознанным применением Знания, данного в Учении и (2) стихийно — в процессе развития идей, требовавших воплощения и объективно относящихся к новой науке. Я убеждена в том, что именно принципы построения Нового Мира на основе нового научного мировоззрения могут служить прочным фундаментом для выработки стратегии развития России.

Работа, необходимая для дальнейшего обсуждения и научного обоснования идейных позиций Учения, предполагает прежде всего участие широкого круга последователей Учения, как ученых (и гуманитарного, и естественнонаучного профиля), так и людей, не занятых в науке, но готовых приложить свои силы и способности в этой работе. Кроме того, может быть полезно также участие ученых, обладающих глубокими знаниями в своей специальной области и широким кругозором, позволяющим ставить вопросы, выходящие за рамки официальной парадигмы, но не знакомых с Учением, Привлечение таких ученых позволит, как я надеюсь, избегать односторонности в отстаивании позиций Учения и находить аргументы, наиболее убедительные для оппонентов.

В целом в планируемой работе я вижу два основных направления:

1. Анализ существа и определение особенностей форм выражения основных положений Учения Жизни, как они даются в теософии Е.П.Блаватской, Учении Живой Этики и других Источниках, входящих в круг публикаций, упомянутых в Общей характеристике сайта. Это позволит, как я полагаю, выявить сущность основных идейных позиций Учения и, в перспективе, достичь согласия по этим позициям участников рериховского движения и теософского сообщества, относящих себя к последователям разных Источников. Это согласие и будет означать оформление Учения Жизни как идейного течения в общественном сознании и одновременно создание основы для реального единения его последователей.

Как я себе представляю содержание такой работы на примере одной из позиций Учения — первого из принципов построения Нового Мира — показано на рис.1.

рис-1

В результате подбора и анализа сведений из разных Источников по сложному составу и эволюции человека путем переходов между Мирами можно выявить сущность этой позиции, которая не зависит от формы выражения. Помимо приведенных на слайде, возможно привлечение и других Источников, если это представляется полезным. По тому же плану предполагается работа по другим позициям, указанным в Приложении.

2.Обоснование позиций Учения для их представления в печати или в различных дискуссиях. Такая работа по каждой позиции включает подбор прямых и косвенных аргументов, которые могут служить ее подтверждением, с привлечением также представлений и результатов новой науки.

Здесь имеется в виду создание систем (комплексов) аргументов, убедительных для оппонентов с тем или иным образом мышления, разделяющих определенную идеологию. Для успеха такой работы необходим, во-первых,обстоятельный обзор основных идейных течений, представленных сегодня в общественном сознании и определение в них элементов как родственных позициям Учения, так и принципиально несовместимых с этими позициями. Во-вторых, необходима серьезная работа по научному обоснованию позиций Учения, выносимых на широкое обсуждение.

Отдельно в этом направлении нужно определить, какое объяснение происхождения Учения Жизни (способа передачи и приема текстов Учения), можно предложить для его представления на внешнюю аудиторию. Объяснение здесь необходимо, поскольку тексты Учения получены от «Невидимых Учителей», в отличие от основоположников других идейных течений, будь то теоретики и вожди политических партий, основатели философских школ, научных направлений или мировых религий, которые были (или сейчас являются) историческими личностями. Вопрос об Источнике Знания, данного в Учении Жизни, был важным и для теософии, и для последующих форм, в которых давалось Учение – важным именно для широкого обнародования истин Учения. Важен он и сейчас, поскольку здесь нужно иметь аргументы, которые позволяли бы избежать обвинений в непонятном происхождении, мистике, тем более что мы стремимся применить Учение для расширения научных представлений о мире и человеке.

Обзор основных идейных течений в современном общественном сознании можно начать с подбора публикаций в российской прессе, сгруппированных по нескольким темам, наиболее явно отражающим различные идеологии. На сегодняшний день мне кажется осмысленным делать подборки в первую очередь по следующим темам:

  1. Национальная идея – ее необходимость, предложения по ее формированию;

  2. Программы разных партий и движений, выступления их лидеров, в том числе на тему выборов;

  3. Оценки исторических событий и государственных деятелей, в том числе Октябрьской революции, Ленина и Сталина, распада СССР, роли Горбачева и Ельцина, присоединения Крыма, проблемы Донбасса;

  4. Проблемы коммунистического движения в РФ;

  5. Проблемы экономического развития РФ и состояние большинства населения;

  6. Позиция РПЦ относительно роли православия в жизни государства и общества, роли религии в системе образования и взаимодействия религии и науки.

Подборки материалов по этим темам можно делать в Интернете. Их анализ позволит, как я думаю, составить общее представление об основных направлениях мысли, объединяющих разные группы в нашем обществе, о сделать выводы относительно наиболее приемлемых форм представления позиций Учения в каждой группе.

Каким я вижу содержание работы по научному обоснованию позиций Учения на примере тезиса об эволюции человека путем перевоплощений показано на рис.2.

рис-2

Здесь в первом приближении можно выделить три группы аргументов: 1) прямые свидетельства, 2) косвенные свидетельства и аргументы и 3) данные Новой Науки. К прямым свидетельствам относятся, в первую очередь, подтвержденные случаи перевоплощений (по данным современной зарубежной науки); далее свидетельства о перевоплощениях, имеющиеся в Источниках (главным образом, в «Записях Учения Живой Этики»), заслуживающие доверия записи снов-видений о прошлых жизнях и записи воспоминаний людей о прошлых жизнях при посещении ими определенных мест на Земле. Косвенные свидетельства и аргументы включают (1) документированные свидетельства о пребывании сознания вне физического тела (при клинической смерти и других внетелесных состояниях), (2) подтвержденные факты появления новых способностей в зрелом возрасте, (3) ощущения близости или неприязни при встрече с ранее незнакомыми людьми и (4) возможность объяснения появления гениев в той или иной области деятельности на основе гипотезы о перевоплощении.

Данные Новой Науки, представляют разные направления исследований, подтверждающих реальность сложного состава живых существ, включая человека, возможность проявления собственной активности высших (по отношению к плотному или вещественному телу), тонкоматериальных составляющих человека, в том числе их влияния на его физическое состояние и некоторые проблемы методологии таких исследований. Эти данные в первом приближении разделяются на две группы: Первая – целенаправленные исследования проявлений в человеке активности тонкоматериальных составляющих, проявлений их не физической природы. То есть, явлений, которые выходят за пределы наших 5-ти чувств, противоречат известным науке физическим законам и потому называемых паранормальными. И вторая – исследования явлений известных (сон, гипноз, биологическое действие ЭМ полей, лечение магнитами) и среди них таких, которые допускают применение физических методов.

Для начала работы по двум названным выше основным направлениям в 2017 году был организован семинар (под моим руководством), участники которого разделяют мнение о необходимости научного обоснования основных положений Учения Жизни. Название семинара: «Наука о жизни: философские основы и эксперимент»; краткая информация о нем была дана в журнале Дельфис (№3, 2017). В 2017 году были сделаны доклады по каждому из двух направлений.

Предистория и краткое описание структуры сайта

Еще в начале разработки плана формирования идейной основы Учения (в конце 2015 г.) мне стало понятно, что выполнение такой задачи требует усилий большого коллектива сотрудников. Уверенность в этом еще более возросла в ходе моей дальнейшей работы и публичных выступлений на эту тему в 2016 году. В конце 2016 г. созрела идея создания сайта для привлечения широкого круга желающих участвовать в этой работе, как в России, так и за рубежом. Но ее осуществление на практике требовало большой отдельной работы по организации такого сайта, включая наполнение его соответствующим содержанием и решение технических вопросов. Кроме того, много внимания требовали организация и подготовка докладов для нового семинара, а также участие в общественных организациях по рериховскому направлению (АИНР и НРК), все это параллельно с моей основной работой в Институте. Поэтому, хотя план сайта в общем виде был создан еще в начале 2017 г, подготовка к вводу его в действие заняла почти целый год, и только сейчас я могу его считать достаточно готовым для «выхода в свет»; конечно, отдельные разделы еще требуют доработки, но этим уже можно заниматься в процессе работы в сети.

Структура сайта составлена так, чтобы, во-первых, дать читателям представление, насколько возможно полное, о происхождении Учения Жизни и о содержании двух его основных составляющих (теософии ЕПБ и Учении Живой Этики), во-вторых, обстоятельно объяснить важность главной задачи сайта и целесообразность направлений работы, предлагаемых для ее решения; и, в третьих, показать результаты, которых удалось достичь к настоящему времени по каждому из выбранных направлений и поставить вопросы, полезные, на наш взгляд, для дальнейшей работы – нашей и тех читателей, которые пожелают в ней участвовать.

На Главной странице, помимо Общей характеристики сайта и Вводной статьи, присутствует также рубрика Дополнительная литература; в ней собраны публикации из некоторых печатных СМИ, сгруппированные по определенным темам; их можно рассматривать как предварительный этап подбора материалов для обзора основных идейных течений, о котором говорилось выше.

На странице Основные авторы даны краткие биографии авторов (М.Н.Егоровой и Е.М.Егоровой), труды которых образуют основу этого сайта. В Приложении к биографии М.Н.Егоровой (ушедшей от нас в 2011 г.) впервые опубликованы фрагменты ее Записей, которые дают представление о степени близости этого автора к семье Рерихов.

На страницах Происхождение Учения Жизни, и Две основные составляющие Учения Жизни даются сведения об Источнике Учения – Братстве Света, и в общих чертах излагается содержание двух основных частей Учения – теософии ЕПБ и Учения Живой Этики или Агни Йоги. В Происхождении Учения Жизни кратко описаны история Братства Света, цель его пребывания на Земле и законы его внутренней жизни, как о них сообщается в авторитетных Источниках. Здесь же рассматривается вопрос о способе получения записей Учения из Братства Света. Две основные составляющие Учения Жизни представляют содержание названных двух частей Учения, как оно описано в работах М.Н.Егоровой. Кроме того, сюда включены материалы из книг Учения и дополнительная литература – публикации о жизни и трудах ЕПБ, фрагменты из записей Б.Н.Абрамова (из серии «Грани Агни Йоги» и книги «Устремленное Сердце»), а также издания других авторов, расширяющие наши знания восточной философии и поясняющие отдельные аспекты Учения.

На странице Великий План Братства Света дано обоснование выбора этих положений как представляющих принципы организации жизни в Новом Мире, которые могут служить целью развития и основой для сотрудничества народов Земли и населения России в лучшем устроении жизни, а также для единения последователей Учения Жизни в России и мире.

Страница Проблемы реформации современной науки посвящена достигнутым к настоящему времени результатам трудов по преобразованию двух основных составляющих современной науки – ее философских оснований и принципов научного метода. Здесь представлены публикации по этим вопросам одного из основных авторов (Е.М.Егоровой), а также к.ф.-м. н. Л.М. Гиндилиса и ряда других ученых, внесших существенный вклад в разработку этих фундаментальных вопросов. Кроме того, сюда включены соответствующие издания (опубликованные за последние 100 лет) ученых, работающих в рамках официальной парадигмы, поскольку они позволяют выяснить основные позиции «официальных оппонентов» и их возражения против предлагаемых преобразований.

На странице Данные Новой Науки публикуются результаты исследований естественных наук, свидетельствующие в пользу расширенного представления о жизни, живом организме, сложном составе человека, его эволюции путем перевоплощений; здесь приводятся также аргументы в пользу расширенного понимания сущности и свойств мысли, значения идей в эволюции человечества и других представлений Учения Жизни, существенных для формирования основ нового сознания. Мы надеемся, что присутствующие здесь материалы могут показать, каковы сейчас реальные возможности научного обоснования принципов организации жизни в Новом Мире.

Страница Новые материалы содержит сведения, полезные для представления Учения Жизни на обсуждение вне рериховско-теософского сообщества, для сопоставления его утверждений с соответствующими позициями других идейных течений в российском обществе.

Вначале здесь публикуется программная статья Е.М.Егоровой «О преображении науки на основе Высшего Знания», в которой утверждается, что для просвещения сознания необходимо формирование нового научного мировоззрения, и в этом важнейшую роль призваны сыграть Источники Высшего Знания, которые входят в Учение Жизни. Далее будут публиковаться материалы по следующим темам: (1) общие соображения о пользе Учения для решения научных задач, (2) основные идейные течения в современной России; (3) положение Учения в общественном сознании; (3) отношение Учения к религии и церкви (более подробно – об отношении к РПЦ), (4) польза Учения для достижения согласия по злободневным вопросам общественной жизни, а также для формирования идеологии и построения стратегии развития государства.

Страница Литература представляет труды авторов разных времен (Оригена, Парацельса, Сведенборга, Л.Н.Толстого и др.), выражающие в разных формах Учение Жизни. Здесь даны фрагменты из этих трудов с нашими комментариями, а также ссылки на сайты, где можно найти и скачать эти труды. Предполагается также выкладывать здесь соответствующие публикации (книги, статьи, доклады) современных авторов.

Страница Наш семинар посвящена результатам работы семинара «Наука о жизни: философские основы и эксперимент». Здесь опубликованы материалы прошедших заседаний — тексты основных докладов с презентациями, а также (при наличии) видеозаписи докладов. В дальнейшем будут публиковаться Программы заседаний на каждое полугодие, объявления и доклады каждого заседания. Для более эффективной обратной связи с читателями, помимо возможности оставить комментарий, здесь же предполагаются рубрики Обсуждение, чтобы выяснить мнение посетителей сайта о содержании докладов и Заявки на доклады, где можно будет вносить свои предложения относительно тем будущих выступлений.

На странице Дискуссии предполагается проводить обсуждение содержания разных разделов сайта. Здесь будут выкладываться мнения читателей о нашей главной задаче, соображения по каждому из двух основных направлений нашей работы, впечатления о разных публикуемых материалах, предложения по существу аргументов предлагаемых для научного обоснования положений Учения и для представления его на внешнюю аудиторию и по другим вопросам, значимым для успеха нашей общей работы по применению Знания, данного в Учении Жизни, на благо нашего народа и всего человечества.

Планируется также публиковать Новости, которые могут быть интересны, на наш взгляд, для наших читателей и возможных сотрудников.

Е.М.Егорова

10.12.2017

 

Елена Михайловна Егорова

Я родилась в 1948 г. в том же доме в центре Москвы, где родилась и выросла мама и где жили ее родители. Там же жила и наша семья; там я училась в школе и потом поступила в Институт (МХТИ им. Менделеева, инженерный физико-химический факультет). После окончания Института (в 1973 г.) поступила на работу в Институт электрохимии АН СССР, где проработала 30 лет, Потом несколько лет работала в частных компаниях, и последние 10 лет – в НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН; после реформы Академии Наук (2013 г.) он вошел в систему институтов РАН.
По натуре мы с мамой были очень разные. Я была менее общительной, более закрытой, рано начала читать «взрослую» литературу, глубоко погружалась в переживания героев своих книг, жила в основном в мире «идеальных» впечатлений, позже также размышлений о том, как устроен мир, о смысле жизни, о смерти, о любви, читала и писала стихи, увлекалась разными научными открытиями, классической музыкой, песнями Окуджавы, участвовала в разговорах маминых друзей и не испытывала особой потребности в общении со сверстниками. Правда, у меня были свои друзья, и в школе, и во время учебы в институте, и на работе, но их было немного и эти связи, как правило, не были прочными; меня больше интересовали науки, чем школьные и институтские вечеринки и корпоративные мероприятия на работе. Было и то, что обычно именуют «личной жизнью», но об этом писать я не считаю возможным. Самым близким мне человеком была мама; она меня понимала лучше всех других, вникала в мои проблемы и давала мне правильные советы, хотя я не всегда умела их оценить.
Когда мама познакомила меня с Учением (в 1979 г.) мне было 30 лет;. К этому времени я пришла к выводу, что существует явное несоответствие между реальной жизнью и тем, что я тогда называла своим естеством или своей совестью, поскольку все мои попытки приспособиться к этой жизни и следовать общепринятым правилам кончались неудачей и более или менее глубокими разочарованиями. У меня было ощущение абсолютного тупика, бессмысленности дальнейших усилий по встраиванию себя в этот мир. К этому прибавлялся еще груз тех испытаний и потерь, которые мы переживали с мамой уже вместе, особенно предшествующие 10 лет. Для иллюстрации я даю здесь свою фотографию, сделанную в 1978 г. (фото 1) и на 4-5 лет раньше (фото 2);

Фото 1. 1978 или 1979 г.

Фото 2. Не ранее 1974 г.

мне кажется, они отражают не только внешнюю, но и внутреннюю перемену, которая произошла за эти несколько лет. Теперь я жила как бы по инерции, втайне надеясь на чудо, которое должно все изменить. И оно пришло – для меня сначала в виде текстов «Надземного», потом писем Е.И.Рерих. В течение 1979 года открылся новый мир – и вне, и внутри; и сразу же начались новые испытания, еще более тяжелые для меня, чем те, что были раньше. Но в них я уже видела смысл и главное, знала, что мое естество соответствует истинной жизни, которая устроена прекрасно, целесообразно, разумно. А то, что я раньше считала реальной жизнью – есть лишь видимость, иллюзия, в которой пребывает большинство людей, не понимающих, откуда они пришли, не отдающих себе отчет в действительных причинах того, что с ними происходит, и неспособных победить страх смерти – и своей, и своих близких.
И это новое видение жизни дало мне силы для недопущения компромиссов с совестью – и в личной жизни, и в научной работе. Здесь, я думаю, стоит кратко упомянуть события, которые явились для меня вехами, отмечавшими этапы борьбы за свои убеждения, за те новые идеи, новое знание, ценные результаты, которые мне удалось получить.

Первый этап – работа над кандидатской диссертацией в лаборатории биоэлектрохимии мембран, в ходе которой я должна была доказать и отстоять свои выводы, соответствующие действительности, но противоречащие модному тогда «тренду» в зарубежных работах по этому направлению биофизики мембран. Поэтому я защитила диссертацию на три года позже, чем могла бы (только в 1985 г.), но это была работа, которая утверждала пусть небольшой, но реальный шаг вперед в понимании механизма взаимодействия мембран.
Второй этап – работа над статьей (по жанру, скорее эссе) «О регуляции функций в клетке», в которой выдвигалась идея о том, что причинами ряда процессов в клетке могут быть изменения в системе связанных с клеткой электромагнитных излучений (позднее получившей название «электромагнитного тела»), причем эти изменения могут быть обусловлены воздействиями извне, а не процессами в веществе клетки. Это была моя первая попытка применить знание, данное в Учении, для расширения представления о живом организме и предложить соответствующие изменения в методологии исследования на примере живой клетки. В 1986 г. статья была предложена на обсуждение коллегам (как в лаборатории, так и вне ее). Реакция почти у всех была однозначно отрицательной; лишь двое высказались положительно в личной беседе, но не в публичном обсуждении. В итоге я поняла, что подобные идеи в принципе невозможно выдвигать в ученой среде даже для обсуждения, не говоря уже о применении в научном исследовании.
Третий этап – с 1987 г. работа над докторской диссертацией, в которой предлагалось решение одной из проблем в исследованиях двойного электрического слоя на границе заряженных липидных мембран с водным раствором соли. Работа продолжалась почти 10 лет в очень трудных условиях, поскольку мое стремление найти решение проблемы было встречено в штыки заведующим лабораторией; поэтому результаты публиковались за рубежом. В итоге была написана диссертация, которая получила положительную оценку вне Института электрохимии (в ИФХ РАН, 1996 г.), но защитить ее не удалось из-за активного противодействия зав. лабораторией и некоторых ее сотрудников. Таким образом, полученные здесь ценные результаты фундаментального характера, несомненно выходившие за рамки моей специальной области. остались фактически неизвестными в нашей стране и не могли найти применение в разных направлениях исследований липидных и биологических мембран и объектов коллоидной химии. Я считаю это преступлением против науки, и оно по сей день остается на совести моих бывших коллег.
Четвертый этап – с 1998 г. работа в области нанотехнологий (синтез и исследования свойств металлических наночастиц). Здесь мне посчастливилось сделать изобретение (метод биохимического синтеза наночастиц металлов), который лег в основу нового направления исследований и открывал широкие возможности практического применения. Первое время были трудности, связанные со скудным финансированием и моей зависимостью от руководства, поскольку работа велась в другой лаборатории того же Института электрохимии (фото 3).

Фото 3. В Институте электрохимии 1998 — 99 г.

Однако, поскольку новый метод синтеза был привлекателен для предпринимателей, уже в 1999 г. была создана фирма и лаборатория для получения красок с наночастицами, которую финансировала частная компания, производившая краски; теперь работа велась параллельно – в Институте и в новой лаборатории, которая была с успехом представлена на всероссийской выставке «Технология живых систем»; на фото 4 – мои коллеги по фирме и институту и я на нашем стенде на этой выставке (1999 или 2000 г.).

Фото 4. На выставке Технология живых систем 1999 или 2000 г.

Этим было положено начало развитию нового направления на средства частных инвесторов, и благодаря им оно избежало печальной судьбы многих полезных научных разработок в государственных институтах. В 2003 года я ушла из Института электрохимии и продолжала работу в собственной лаборатории, финансируемой последовательно несколькими другими частными компаниями. Но появились проблемы другого рода; главная из них – стремление руководства компаний быстро извлечь прибыль из внедрения наночастиц при минимуме затрат, в результате нужно было срочно решать чисто прикладные задачи, но фактически невозможно было проводить на должном уровне необходимые научные исследования. Так что и в этот период я находилась в состоянии борьбы за качество работы. Наконец (в 2007 г.) представилась возможность создать лабораторию в академическом Институте — НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН (фото 5).

Фото 5. В НИИ ОПП РАМН. 2009 г.

Здесь я смогла защитить докторскую диссертацию по результатам работ с наночастицами металлов (2011 г.), опубликовать ряд статей в зарубежных научных изданиях, монографию на русском и английском языках; для лаборатории созданы оптимальные условия для научных исследований, есть реальные перспективы получения эффективных лекарственных средств на основе наших наночастиц. За все это я весьма признательна руководству Института. Но и здесь есть трудности, общие для всех академических Институтов, связанные с так называемым «реформированием», а фактически разрушением фундаментальной науки, которым государство начало заниматься еще с начала 90-х, но особенно активно — с 2013 г.

Остается добавить еще несколько слов о моем участии в рериховском движении и об основных трудах, в которых выражено мое стремление поделиться Знанием, почерпнутым из Высоких Источников и применить это Знание в науке. Среди событий рериховского движения для меня особое место занимают два момента: встреча с С.Н.Рерихом (1984 г.) и участие в Учредительном собрании СФР (1989 г.). Встреча с С.Н. была в Москве, в номере гостиницы на Ленинградском проспекте, где остановились он и Девика Рани и куда он пригласил только нас двоих – маму и меня. Я не могу говорить о подробностях этой встречи, скажу только, что она оставила очень глубокий след в моей внутренней жизни. На Учредительном собрании СФР в Советском Фонде Культуры я вела протокол за столом вблизи президиума и это давало возможность хорошо видеть и слышать всех главных лиц этого собрания – и членов президиума, и выступающих. Главное, что мне хотелось бы упомянуть – мое впечатление о Раисе Максимовне Горбачевой, когда она выступала с отводом своей кандидатуры на пост Президента СФР. Она запомнилась мне как человек очень светлый, искренний, честный, стремящийся творить добро; и это впечатление подтвердилось позднее, уже после ее ухода с Земли. Я была свидетелем событий, связанных с превращением СФР в МЦР, которые описаны в маминых воспоминаниях, недавно опубликованных в журнале Дельфис (см. краткую биографию М.Н.Егоровой) и участвовала во многих мероприятиях, проводившихся в 90-е и 2000-е годы. Плоды моих трудов в этой области – доклады на конференциях и семинарах, статьи в основном в журнале «Дельфис» и изданиях МЦР, а также книги: «Азбука Индуизма» Д.С.Шармы и «Новая наука о жизни» Р.Шелдрейка, вышедшие в моем переводе с английского (2005 г.), моя книга «О близости Высших Миров или на пути к новой науке» (2006 г.) и записи Н. Смирнова «Послания Братства в Россию. 1995-1999» (2009); в последнем издании я участвовала в качестве составителя и автора вступительной статьи. Эти публикации представлены на сайте. Последние два года моей главной задачей стало оформление и научное обоснование идейной основы Учения Жизни. Для этого был организован семинар под моим руководством, который работает с января 2017 г., а также создан этот сайт. Подробнее о задачах сайта и содержании отдельных разделов можно узнать из Общей характеристики сайта, и Вводной статьи. Работа семинара будет освещаться в разделе Наш семинар.
Е.М.Егорова
Москва, 10.02.2018 г.  

За три года, прошедшие с публикации моей краткой биографии, я много думала о том, стоит ли и мне опубликовать здесь некоторую часть моих собственных записей, которые я вела, как и мама, с самого начала своего знакомства с Учением Живой Этики, всем миром Рерихов, теософией  —  словом, с тем океаном Знания, которое я теперь называю Учением Жизни.  Но все сомневалась, стоит ли обнародовать эти записи, не принесет ли это для нынешних участников рериховского движения скорее вред, нежели пользу, поможет ли лучше понять, на моем примере, какие процессы происходят в сознании человека, прикоснувшегося к истинам Учения Жизни и стремящегося следовать им. Но в последнее время,  в связи со многими событиями в мире, в нашей стране, и в моей жизни, я пришла к выводу, что хотя бы некоторые части этих записей стоит опубликовать на этом сайте, для тех пока немногих читателей, которые его посещают.  Эти записи я буду публиковать как Приложение 2 к своей биографии.

Москва, 26.11.2021 г.

 

Предисловие

Вначале необходимо пояснить, какую цель я ставила, помещая на сайте «сведения об основных авторах». Эти авторы – моя мама, Маргарита Николаевна Егорова, и я, Елена Михайловна. Мы долго жили вместе и работали – каждая в своей области науки. После того, как к нам пришло Учение, началась параллельная работа, сначала внутренняя, невидимая, а затем стали проявляться и ее внешние следствия; то есть, плоды этой внутренней работы материализовались в виде новый идей и планов, потребностей общения с новыми людьми, стремления читать книги Учения, письма ЕИ.Рерих, теософские труды, другую идейно близкую литературу,  размышлять над ними, искать пути применения этого Знания, писать и говорить о нем – в своих докладах, статьях, книгах. Словом, для нас началась новая жизнь. И это, вероятно, понимает каждый, в ком эти идеи встретили отклик, в чьем сердце вспыхнула и загорелась искра знания Истины жизни.

Учение пришло к нам в 1979 году, и это был год нашего второго – духовного – рождения, благодаря которому стали возможными переоценка прошлого, новое видение настоящего и осознание главной задачи своей жизни.  Поэтому в двух наших кратких биографиях, которые приведены ниже, привычные собственно биографические данные немногочисленны и играют второстепенную роль. Они присутствуют лишь как необходимые вехи, отмечающие определенные этапы внешней стороны, так сказать, «поверхности» земной жизни. Конечно, «поверхность» тоже имеет значение, пока человек живет в этом, земном мире, поскольку именно по ней он идет, и на ней остаются его следы – документы, фотографии, письма, отмечающие места, где он жил, этапы его роста и развития, уровень образования, профессию, постоянные и временные связи с другими людьми, рождение детей, внуков, правнуков, смерть родных и друзей, плоды его трудов, воплощенные в тех или иных земных формах. Из всего этого образуется память о человеке у тех, кто остается. Но Учение Жизни дает понимание того, что ее главное содержание – это эволюция внутреннего человека, и это осознается тем глубже и яснее, чем большая часть земной жизни остается позади.

События в жизни этого внутреннего человека в какой-то степени запечатлелись в дневниковых записях, которые мы начали вести с 1979 года. Некоторые фрагменты из маминых записей я сочла возможным привести в Приложении к этому разделу сайта. Они публикуются впервые.

Обе наши биографии написаны мной. Надеюсь, что мне удалось здесь найти разумный компромисс между перечнем фактов и событиями внутренней жизни. Сведений в них немного – только то, что мне казалось необходимым, чтобы читатель, не знакомый с нами лично, мог получить представление о нашем пути на земле. Потому что главное, что нам всегда хотелось донести до наших читателей, содержится в наших трудах, которые даны на этом сайте.

Е.М.Егорова

Москва, 5.10.2017 г.

Маргарита Николаевна Егорова

Егорова Елена Михайловна

Приложение. Фрагменты Записей М.Н.Егоровой.

Блаватская Елена Петровна

Блаватская Елена Петровна

КРАТКИЙ БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК

Блаватская Елена Петровна (12.08.1831, Днепропетровск (Екатеринослав) — 08.05.1891, Лондон). Основательница современного теософского движения, писательница, путешественница. Отец — Петр фон Ган из наследных мекленбургских князей, капитан арт. полка; мать — Елена Андреевна, урожд. Фадеева, известная писательница 1840-х гг., рано умершая. С 11 лет Блаватская воспитывалась у бабушки по материнской линии, княгини Елены Долгоруковой, высокообразованной женщины, состоявшей в переписке с учеными Европы. Дед Андрей Фадеев был губернатором Астрахани, затем Саратова. Еще в юности Блаватская наблюдала быт и обрядность ламаистских калмыков Астрахани. Получила обычное светское образование для девушки из дворянской семьи сер. XIX века (гл. обр. языки и музыка). Исключительно одаренная натура, отличалась сильным характером; много читала, увлекалась мистической литературой из собрания ее прадеда князя Павла Долгорукова. С детства обладала необычайными психическими способностями. Почти накануне 18-летия вышла замуж (1849.7.VII) за вице-губернатора Еривана Никифора Блаватского, намного ее старше. В том же году (IX) тайно от него отплыла на пароходе из Поти в Константинополь.

Начался новый этап ее жизни, наполненный путешествиями и стремлением к познанию мистических учений. Десятилетие, с конца 1849 по 1859 г., путешествовала по странам Ближнего Востока, Европы, Азии, Америки; сначала компаньонкой, затем самостоятельно; в Лондоне давала фортепьянные концерты. Родным не писала, опасаясь преследований со стороны мужа; один отец, посылая ей деньги, знал о ее переездах. В 1852-53 и 1855-56 гг. путешествовала (в мужском костюме) по Индии; возможно, была в Тибете со стороны Кашмира. В 1851, 1854 — в Лондоне, и в 1855-56 гг. в Индии — встречи с ее индийским Учителем М., которого она знала по видениям с детства. С 1858 по 1864 г. жила в России. Муж заверил родных в своем отказе от каких-либо к ней претензий. В 1864-1872 гг. снова путешествия (Иран, Сирия, Ливан, Египет, Иерусалим, Венгрия, Балканские страны, Италия, Индия, Кипр, Греция), во время которых изучала тайные знания разных народов и совершенствовала свои эзотерические познания с другими Учителями Гималайского Братства; в Италии, добровольцем на стороне Гарибальди, участвовала в борьбе за свободу; в 1867 (XI) в битве при Ментане была ранена; после излечения во Флоренции, в 1868 до конца 1870 г. находилась в Тибете (возможно, и в Китае). С 1872 (V) по 1873 (IV) — в Одессе с родными.

С сер. 1873 г. — Америка. Началась самая ответственная пора ее жизни. То было время процветания спиритуализма, основанного на вере в общение с душами умерших. Блаватская выступила против этого увлечения; подчеркивая его опасность для участников «вызываний», она в то же время защищала спиритуализм как философское воззрение, противоположное концепции материализма. К этому времени она обладала ясновидением, яс- нослышанием, телекинезом и другими экстрасенсорными качествами. Производя феномены (без какой-либо платы!), стремилась ознакомить Запад с достижениями древнеиндийской мысли и йогической практики; утверждала идею о естественных потенциальных возможностях каждого человека.

В 1875 г. (17.ХI) в Нью-Йорке, по инициативе Блаватской и американского полковника Генри Стил Олькотта, создано Теософское общество (Т.О.). Г.С.Олькотт — президент; Блаватская — секретарь-корреспондент. Слагаясь постепенно, цели Т.О. предусматривали: 1. Создание ядра всемирного братства человечества без различия национальности, вероисповедания, цвета кожи, пола, касты и т. п. 2. Изучение древних и современных религий, философий и литератур и популяризацию важности такого изучения. 3. Исследование психических сил, находящихся в природе и в человеке в скрытом состоянии. Не допуская ничего вне непреложных законов природы, члены Т.О. отвергали всякую претензию на «чудесность». Участвуя в осуществлении одной или более целей Т.О., они были свободны следовать любому верованию или философии. Как этический идеал утверждался альтруизм.

В 1877 г. опубликован ее первый обширный труд «Разоблаченная Изида. Ключ к тайнам древней и современной науки и теологии», как введение к ознакомлению с теософией, нить знания которой прослеживалась от древнейших времен. В 1878 г. принято приглашение от «Арья Самадж» объединить усилия в Индии. 1879-1880 гг. поездки по Индии и Цейлону; работа по распространению теософского движения; в Бомбее начато издание (Х.1879) международного ежемесячника «Тео- софист» под редакцией Блаватской. С начала пребывания в Индии резкая неприязнь миссионеров и слежка тайной полиции за Блаватской (и даже Олькоттом) по подозрению в шпионаже в пользу России (как следствие — обострения антагонизма к России в связи с русско-турецкой войной 1877-1878 гг., в которой Англия, формально занимая позицию невмешательства, на деле помогала Турции). В 1882 г. перевод главного центра Т.О. в Адьяр (Мадрас); в 1883 (XII) болезнь и, по настоянию врачей, отъезд в Европу.

В 1884 (IX) в результате сговора шотландских миссионеров- иезуитов с четой Куломбов (экономки и столяра, незадолго до событий уличенных по суду в злоупотреблениях по службе в Адьяре) во всех ведущих газетах Индии появились сообщения (а также памфлеты) с обвинениями Е. П. Блаватской в мошенничестве при производстве феноменов (с целью обогащения и в сообществе с экономкой), в фабрикации писем от Учителей и т. п. Опровержение Е.П.Блаватской этой клеветы в «Таймсе» (Х.1884, Лондон), было подтверждено затем специальным расследованием в Индии представителем американских теософов. В 1884 г. (XI) Блаватская возвратилась в Индию; в 1885 г. (I) снова болезнь; по настоянию друзей подала в отставку с должности секретаря-корреспондента Т.О.; в марте 1885 г. отъезд в Европу.

В 1885 г. (XII) Лондонское общество психических исследований проштамповало доклад своего представителя Ходжсона (молодого учителя из Австралии), подтвердившего обвинения Куломбов и выдвинувшего в качестве мотива действий Блават- ской шпионаж в пользу России. Доклад получил широкую огласку в Индии. Реакция была противоречивой. В 1886 (VII) во всех теософских журналах появилось «Послание 70» — пандитов и других известных деятелей Нагапатама, подтверждавших факт «существования и деятельности» Махатм как «Высших Существ» и осудивших решение Лондонского Общества. Подчинившись решению Комитета 14, одобренного конвенцией теософов 1886 г., Е.П.Блаватская, вопреки своему желанию, не оспаривала в суде Куломбов и Ходжсона. А столетие спустя, в 1986 г. Лондонское Общество психических исследований оповестило все ведущие газеты и журналы Англии, Канады и Америки о своем несправедливом осуждении Блаватской. Основанием послужил доклад экспертов 1986 г. Главный эксперт Б.Гаррисон в своем заключении принес извинения Блаватской, подчеркнув, что «нам понадобилось столетие, чтобы доказать, что она писала правду».

В 1885-1887 — работа над «Тайной Доктриной» в Вюрцбурге (Германия), в Остенде (Бельгия) и в Лондоне. В 1887 (IX) — первый выпуск журнала «Люцифер» под ред. Е.П.Блаватской. В 1888 г. Блаватская провозглашает новый курс — отказ от феноменов, «как непонятых и неверно истолкованных», как «в их природе, так и в их целях». Это положение распространялось и на созданную в 1888 г. в Лондоне при Т.О. эзотерическую секцию во главе с Е.П.Блаватской «для изучения эзотерической философии и этики».

В 1888 г. (X) издание главного труда — «Тайной Доктрины» (синтез науки, религии и философии). 1 том — Космогенезис;

2 том — Антропогенезис. Блаватская не претендовала на авторство доктрины, открытой ей Учителями. В этом труде, по ее утверждению, собраны воедино основы некоторых древнейших сокровенных знаний, корни которых уходят ко времени, «предшествовавшему эпохе Вед». Эти основы близки не только Ведам и упанишадам, но и герметизму, пифагорейско-платоновской традиции, гностикам первых веков христианства, ранней каббале. Несомненна близость «Т.Д.» к индийской философии «в толковании ведантистов Адвайты». Основы этой системы, как сказано, идентичны лишь эзотерическим, а не экзотерическим принципам всех религий. «Т.Д.» утверждает идею Абсолюта и цикличность, вечность и беспредельность Вселенной, как периодического проявления этого абсолютного существования, как начальной причины и корня всего сущего. Признается семеричная природа человека, планеты и Космоса; взаимосвязь всего сущего; нераздельность и превращаемость духа и материи; природа мысли как «высшей энергии», притягивающей себе подобное. Утверждается божественное начало или творческая потенциальность в сердце человека (раскрыть ее в себе и слиться в своем сознании с нею, значит исполнить свое назначение в миропорядке Вселенной). Признаются законы кармы и перевоплощения. Доктрина предлагалась в качестве «рабочей гипотезы» для формирования мировоззрения, основанного на синтезе науки, религии и философии. (Учение «Живой Этики», переданное в 1920-30 гг. теми же Учителями Е.И. и Н.К. Рерихам, продолжает и развивает идеи эзотерической доктрины; оба учения составляют единую и цельную систему мысли.)

В 1890 г. Блаватская была избрана президентом теософских обществ Европы. К этому времени в разных странах насчитывалось 200 отделений Т.О. Членами Т.О., при жизни Блаватской, были Томас Эдисон, Камилл Фламмарион, М.К.Ганди и многие выдающиеся ученые, писатели, поэты, общественные деятели.

Труды Е.П.Блаватской, ее яркие полемические статьи, внесли вклад не только в диалог культур Запада и Востока, но и в пробуждение национального самосознания в Индии. Видные теософы Индии принимали активное участие в создании и деятельности Индийского Национального Конгресса. В различных регионах страны действовали теософские центры, устремленные к идеям братства, религиозному и межкастовому сотрудничеству; их активность и теософская литература пробуждали интерес к классическим произведениям национальной культуры; к ее философии, санскриту, образованию национальных учебных заведений, способствовали подъему патриотических настроений.

8 мая (1891) — день смерти Блаватской — отмечается теософами многих стран мира как «День Белого Лотоса». По инициативе ЮНЕСКО 1991 г.— год двойного юбилея (160 лет со дня рождения и 100 лет со дня смерти) был объявлен годом Е.П.Блаватской.

 

ОСНОВНЫЕ ИДЕИ И ФУНДАМЕН-
ТАЛЬНЫЕ ПРИНЦИПЫ ТЕОСОФСКОГО
ДВИЖЕНИЯ Е.П.БЛАВАТСКОЙ

Литература, посвященная Е.П.Блаватской или связанная с ее именем, обычно разделяет авторов на два лагеря: на тех, кто знает или стремится понять утверждаемые ею идеи, и на тех, кто их не знает, не воспринимает и полностью отвергает. Равнодушных нет. Первые развивают эти идеи и расширяют горизонты познания своих современников; вторые предпочитают верить клевете и умножать ее всеми известными способами. Характерно, что в лагере вторых — догматики-материалисты и сторонники ортодоксального христианства. Особняком стоят те, кому в принципе близки идеи Блаватской, но недосуг разбираться в противостоянии вокруг ее взглядов и имени.

Наш очерк не биографический. Мы хотим привлечь внимание к общественной и культурно-просветительской значимости провозглашенных Блаватской идей, а также к общим особенностям деятельности теософских обществ ее времени.

Напомним лишь, что Елена Петровна Блаватская происходила из знатной дворянской семьи. Отец — Петр фон Ган, из наследных мекленбургских князей, офицер артполка, мать — Елена Андреевна, урожденная Фадеева, известная писательница в России 1840-х годов. После ее смерти, Блаватская с 11 лет воспитывалась у бабушки по материнской линии, княгини Елены Долгоруковой. Дед Андрей Фадеев был губернатором в Астрахани, затем в Саратове. Юность Елены Петровны протекала на Кавказе. Уже с детства она обладала необычайными психическими дарованиями. Исключительно способная, с прекрасной памятью, она отличалась сильным и независимым характером; много читала и увлекалась мистической литературой из собрания своего прадеда, князя Павла Долгорукого.

Позднее, в своих путешествиях по Ближнему Востоку, Америке, Европе и Азии, она изучала и постигала методы тайного знания разных народов. Следует специально упомянуть о ее пребывании в Индии в 1852-1853 гг. и в 1855-1856 гг., а также о трехлетнем совершенствовании ею своих мистических познаний в Тибете в 1868-1870 гг. И к тому времени, когда Блаватская снова появилась в Америке (середина 1873 г.), она владела ясновидением, яснослышанием, телекинезом и другими высокими способностями. Эти качества всегда придавали своеобразие ее личности.

Теософское общество (далее Т.О.) было основано в Нью- Йорке в 1875 году Е.П.Блаватской и Г.С.Олькоттом (1831-1907), американским полковником в отставке, известным адвокатом и журналистом.

Главными целями Т.О. были: первое — создание ядра всемирного братства человечества, второе — изучение древних и современных религий и философий, и третье — изучение психических сил, находящихся в природе и человеке в скрытом состоянии. Идейной основой, придавшей Т.О. известность, была, прежде всего, публицистическая и литературная деятельность Блаватской. Ее первый двухтомный труд «Разоблаченная Изида. Ключ к тайнам древней и современной науки и теологии» (1877 г.) был своего рода введением в провозглашаемые ею идеи теософии[3]. В нем она использовала огромнейший материал из произведений на разных языках и из самых разных областей знания. Она утверждала, что «чудес нет, что все происходящее есть результат закона — вечного, неизменного и всегда активного», что природа и человек — тройственны, и что люди разнятся в своих духовных качествах так же, как и в других внешних особенностях, а также многое другое. Отдавая высокую дань герметизму, древней мудрости Востока и, прежде всего, Индии, она призывала к развитию непредвзятого научного познания природы и человека и выступала за свободу мышления, за его освобождение от нетерпимости и догматизма христианского богословия.

Оценить по достоинству вклад Е.П.Блаватской и теософских обществ в диалог культур Востока и Запада можно, лишь учитывая атмосферу общественно-политической и культурной жизни ее времени. А XIX век был не только свидетелем взлета классического идеализма и романтизма, но также и критического реализма. На фоне успехов естественных наук и, что особенно важно, материалистического взгляда на мир, критическая научная мысль способствовала своеобразной дехристианизации Запада. К середине ХIХ-го века сторонники критического реализма уже поставили под сомнение сам факт существования Иисуса Христа и объявили всю евангельскую историю «чистым мифом». Идеи же, провозглашаемые Блаватской, закладывали основание, призванное, как считали ее Учителя, дать новый импульс «гибнущей вере» Запада [2, с. 40].

Примерно в то же время Америку, затем Францию, Россию и Англию захлестнула волна мистицизма, которая вылилась в небывалое по масштабам увлечение спиритизмом. С началом своей бурной и самоотверженной общественной деятельности Блаватская очень скоро завоевала известность как исключительно одаренный сенситив с высокой йогической практикой. Понимая лучше других вред спиритизма, его опасность для психики участников так называемых «вызываний», она с присущим ей ярким талантом публициста решительно выступила против этого явления. А демонстрируя в кругу единомышленников свои необычайные способности (так называемые «феномены»), она неизменно поясняла, что они суть лишь проявления действия естественных законов природы и утверждала необходимость научного исследования непознанных возможностей человеческого организма. (Впоследствии, впрочем, она не однажды сожалела о своих «опытах», а с 1888 года вообще отказалась от показа каких- либо феноменов, не понятых, как она говорила, и неверно истолкованных «как в их природе, так и в их целях».)

Несомненно, что Е.П.Блаватской и ее последователям принадлежит немалая заслуга в сближении культур Востока и Запада в последней трети XIX века. И не только потому, что, опираясь на достижения востоковедов Европы, теософы развернули широкую деятельность по ознакомлению Запада с классикой восточной и, прежде всего, древнеиндийской литературы. Но и потому, что философские идеи, популяризируемые Блаватской, давали представление об универсализме и глубочайшем гуманизме индо-буддийской религиозно-философской традиции. Они раскрывали перед Западом, на доступном уровне, непривычную картину миростроения, идеи о коренном единстве всего сущего во Вселенной, о месте и назначении в ней человека, о божественной природе и беспредельных возможностях человеческого организма.

Идея братства была выражена в девизе Т.О.: «Нет религии выше Истины». Поясняя суть этого девиза, Елена Петровна писала, что теософия есть учение, истоки которого уходят к тем доисторическим временам, когда на Земле существовал «один язык и одна религия», или «Мудрость-религия», как единое Знание, полученное свыше для всего человечества. Все позднейшие культы и все философии, по ее словам, были лишь «внешними посредниками, выражающими более или менее нечто от сущности этой единой универсальной Истины». Теософия же, предлагая, по сути, лишь контуры древнейшего оригинального источника, является «наукой об этой Истине» [3, т. 1, с. 398]. Теософия — это не религия, подчеркивала Блаватская, а сама ее сущность, ибо она утверждает единение— всеобъемлющую божественную связь всего сущего. Исходя из этой всепроникающей связи, из идеи о божественном начале, присущем каждому человеку, Т.О. объявило о равенстве всех людей без различия пола, расовых признаков, классов, каст, сословной, национальной и религиозной принадлежности. Любое теософское общество должно было стремиться являть «прообраз этого всеохватного братства».

И поэтому, как организация, Т.О. не считало себя принадлежащим к какой-либо из существующих религий. Оно исходило из идентичности основополагающих идей всех мировых религий в их сокровенном или эзотерическом выражении и заявляло о своей готовности «приветствовать Истину везде, где она могла быть найдена, без пристрастия к какому-либо одному вероучению против другого» [3, т. 1, с. 400]. Участвуя в осуществлении одной или более целей общества, его члены были свободны следовать любому верованию или философии. Оно открывало свои двери равно «христианам, мусульманам, евреям или парсам, буддистам или браминам, спиритуалистам или материалистам».

«Когда мы постулируем идеи универсального братства, — писала Блаватская, — мы хотим, чтобы наша цель воспринималась не как утопия, хотя мы и не мечтаем о ее осуществлении тотчас же на обычном уровне социальных и национальных отношений. Но мы считаем, что если идея такого родства всего человечества завоюет всеобщее признание, то с наибольшей уверенностью можно утверждать, что возросшее чувство моральной ответственности, с нею связанное, будет способствовать исчезновению большинства зол в социальных и межнациональных отношениях; ибо тогда миром бы правил истинный альтруизм вместо нынешнего эгоизма. Приняв же в качестве первой из объявленных нами целей это клятвенное утверждение, мы уже практически начали претворение этого лучшего закона» [3, т. 1, с. 273].

Следует подчеркнуть, что обвинения, выдвигаемые позднее против теософов о якобы поддержке ими расистских теорий фашизма, полностью опровергаются идеей «универсального братства» — этой первой целью теософских организаций. Теософы отвергали всякого рода идеи о «низших расах». «Раса» в теософии означает род или, скорее, вид человечества, проходящего свои этапы планетарной эволюции; а все народы есть ветви единого человечества, ибо «божественное начало» присутствует латентно в каждом человеческом существе. И неудивительно, что в фашистской Германии теософы были в числе первых жертв гитлеровских концлагерей.

По традиции Запада теософские общества создавались на демократических началах. При этом специально подчеркивалось, что ни один член этого братства не имеет права навязывать свои взгляды другому; каждому должно быть разрешено свободное выражение своего мнения [5,Х].

Согласно уставным правилам, как организации, общества не принимали участия в политике. Но индивидуально теософы были вольны участвовать в политических движениях, исключая лишь партии экстремистского толка.

Этическим идеалом общества был альтруизм. Оберегаясь от сектантства и не навязывая никаких догматов, Т.О. выступало за полную свободу мысли. Этот принцип охранялся как условие познания Истины, и теософы принимали на себя обязательство проявлять терпимость по отношению к иному верованию или убеждению. В рядах Т.О., по словам Блаватской, «не было места лить ревностным сектантам, фанатикам и догматикам» [3, т. 1, с. 400].

С 1879 года центр теософской активности переместился в Индию, сначала в Бомбей[4], а с 1882 г. — в Мадрас (Адьяр). Здесь перед обществом объективно открывались далекоидущие перспективы. Оно естественно и точно по времени вписывалось в атмосферу общественной жизни Индии тех лет. Процесс реформации индуизма уже более отчетливо выявлял стремления, близкие теософам, а зарождение национально-патриотических настроений получало новый импульс с ростом влияния Т.О. Популярности теософов немало способствовало издание (с 1879 г.) международного ежемесячного журнала «Теософист» под редакцией Блаватской. В то время развитию теософского движения в Индии помогли также два человека: это Г.С.Олькотт с его талантом неутомимого организатора и даром лектора и главный редактор влиятельной ежедневной газеты «Пионер» Альфред Перси Синнетт (1840-1921). Преданный идеям теософии А.Син- нетт пытался систематизировать положения эзотерической философии на основе писем, получаемых им от Учителей. Именно тогда делались первые шаги по формированию терминологии эзотерической доктрины в понятиях, близких европейскому восприятию. Статьи А.П.Синнетта в «Теософисте», его книги «Оккультный Мир» (1881) и «Эзотерический буддизм» (1883) пользовались большим успехом и в Индии и на Западе, а ныне переведены и изданы на русском языке.

Характеризуя деятельность Т.О. в Индии в те годы, Блават- ская позднее писала, что главным желанием Учителей было «охранить истинный религиозный и философский дух древней Индии»; «защитить древнюю мудрость даршан и Упанишад против систематических атак со стороны миссионеров»; «пробудить дремлющий этический и патриотический дух в той молодежи, в которой он почти исчез» под влиянием проанглийской системы образования [6, с. 7, апрель 1890 г.].

Адресуясь к Западу и к Индии, теософы выступали с самых широких просветительских позиций. В Индии, в ее разных регионах, они стремились пробудить интерес населения к отечественной классике, философии, религии, санскриту, стимулировали создание национальных учебных заведений[5].

Следуя своим «Правилам», теософы не признавали национального, социального и кастового разделения; но в реальных условиях того времени (при неграмотности подавляющего большинства населения), их своеобразные «ячейки братства» (как их называли иногда) объединяли, главным образом, представителей образованных кругов, включая европейцев, а также студенчество из высших каст. С 1882 г. Т.О. проводило ежегодные общеиндийские конференции с участием последователей разных религий: индуистов, парсов, буддистов, мусульман, иудеев и христиан. Такие форумы были уникальным явлением для Индии тех лет. Известна и ведущая роль теософов в создании первой общеиндийской политической организации — Индийского Национального Конгресса (1885 г.). И можно констатировать, что в целом деятельность теософов способствовала возрождению интереса индийцев к достижениям собственной национальной культуры и укрепляла их национально-демократические и политические устремления. В 1885 г. в крупных городах Индии действовало 124 отделения уже широко известного международного теософского центра в Адьяре со своими филиалами в Нью-Йорке, Париже, Лондоне, в крупных городах Цейлона [6, с. 265-268].

Мы не случайно несколько выделили эти первые шесть лет пребывания теософов в Индии— прежде всего, потому, что этот период их активности почти совершенно не освещен в нашей печати. А если отчасти и говорилось что-то, то с непременным искажением и умалением[6]. А это были, вероятно, самые успешные годы деятельности теософов в этой стране по своей общественно-исторической значимости. Можно также добавить, что именно в это время были заложены основания международного влияния Т.О., а популярность его в Индии приобретала все более растущий размах.

Все это беспокоило английские колониальные власти, и конец этого периода оказался самым драматичным в жизни Блават- ской. Колониальная администрация не только стремилась приглушить национально-патриотическую направленность деятельности теософов, но и удержать под своим контролем весь процесс организации Индийского Национального Конгресса. И ее совершенно не устраивала вся мистическая сторона деятельности теософов и, прежде всего, сама Блаватская с ее необычайными способностями и контактами. В результате интриг и предательства, больная и оклеветанная, Блаватская покинула Индию в марте 1885 года. Ее обвиняли в мошенничестве при показе «феноменов», в фабрикации писем от Учителей и в шпионаже в пользу России. Специальный представитель лондонского Общества Психических Исследований (от Австралии) подтвердил все эти версии обвинения.

Клевета достигла цели. И в прошедшее столетие, да нередко и поныне, в научных кругах (не говоря уже о церковных!) имело место ироническое отношение к трудам Блаватской, либо просто игнорирование их исследователями, в том числе индологами. Это касается и нашей индологии в недавнем прошлом, скованной запретом на инакомыслие. И неудивительно, что идеи, ею провозглашенные, и действительный вклад теософов в пробуждение национального самосознания индийцев были по сути вычеркнуты из научного историко-культурного контекста Индии конца XIX века.

Но объективно, теософские идеи Блаватской дали свои плоды в Индии. Они оказались наиболее близкими и великому «неоведантисту» Свами Вивекананде. И будущие непредвзятые научные исследования несомненно покажут эту близость, усилившую многогранность творческого самовыражения этого гениального мыслителя. Именно ему, по словам Е.И.Рерих, было суждено способствовать «действительному ознакомлению и сближению Востока с Западом» и «именно ему больше удалось сдвинуть сознание наших соотечественников, нежели Блаватской» [7, т. 1,с. 197].

Возвращаясь к разговору о клевете, добавим, что хотя бы и с опозданием на столетие, но справедливость по отношению к Блаватской все же восторжествовала. В 1986 году на основании данных новой экспертизы лондонское Общество Психических Исследований выступило с опровержением выводов доклада

1885 года. Пресс-релиз Общества, разосланный в ведущие газеты и журналы Англии, Канады и Америки, начинался следующими словами: «Мадам Блаватская — соучредитель теософского общества, была осуждена несправедливо. Таково заключение нового исследования» [4, ХVII-ХVIII]. Далее было подтверждено, что Блаватская не писала писем, которые фигурировали от имени Учителей, но кто был автором этих писем, экспертиза не уточняла.

С отъездом Блаватской из Индии центр влияния теософского движения переместился на Запад. Во многом этому способствовало опубликование главного труда ее жизни. Им была «Тайная Доктрина. Синтез науки, религии и философии» (т. 1 — Космогенезис: т. 2 — Антропогенезис; 1888-1889 г., далее «Т.Д.».) Появление «Т.Д.» встретило различные отклики, в том числе и в среде теософов. Наряду с высокими оценками немало было и критических. И если одни указывали на уникальность этого произведения, на оригинальную концепцию синтетического подхода к познанию, на масштабность поднятых вопросов и привлеченного материала, то другие этого не замечали. Они либо просто отвергали выдвигаемые идеи, либо упрекали Блават- скую за незавершенность подходов и недостаточное освещение состояния научной мысли. Чтобы читатель представил себе характерную для Блаватской бескомпромиссную манеру полемики, мы приведем выдержку из ее ответа своим критикам-теосо- фам, которая поможет лучше понять и саму цель написания ею труда, и подходы к его изучению.

«Я была и теперь еще более заинтересована в фактах, нежели в научных гипотезах, — писала она. — Моей главной и единственной целью было донести значимость идеи о том, что основные и фундаментальные принципы каждой экзотерической религии и философии, древней или новой, все — от первой до последней, были ничем иным, как эхом первоначальной “Мудрость-Религии”. Я стремилась показать, что Древо Знания как сама Истина — единое… Эту задачу, я верю, я выполнила, насколько это было возможно, в первых двух томах “Тайной Доктрины”. Это не оккультная философия эзотерических учений, что я предполагала объяснить миру, ибо тогда этот “секрет” был бы подобен “секрету Полишинеля”… Но просто дать то, что могло быть выдано, и провести параллели между вероучениями и догмами прошедших и нынешних народов, показав их источник, и как они изменились к настоящему времени. И если моя работа сегодня, в день материалистической узурпации и всеобщего иконоборчества, слишком преждевременна для массы профанов, тем хуже для этих масс. Но она не была преждевременной для искренно изучающих теософию…

Любая философская система, будь то Канта или Герберта Спенсера, Спинозы или Гартмана, требует изучения в течение нескольких лет. И нужно ли доказывать, что труд, в котором сравниваются десятки философий и свыше полдюжины мировых религий, который должен раскрыть с величайшей предосторожностью покровы основ, поскольку он может дать только намеки на там и здесь явленные сокровенные цветники, такой труд не может быть постигнут при первом чтении, ни даже после нескольких, если сам читатель не выработает для себя систему его изучения» [3, т. 1, с. 485-486].

Надо сказать, что Блаватская никогда не претендовала на авторство основных идей в своих фундаментальных трудах. Ей все, как она говорила, «открывали Учителя». Но она не только разделяла, но и воплощала эти идеи в живом, ярком слове своих публикаций. В них она выступала против утверждений бездуховного воинствующего материализма, и в этом она была союзницей всех религий; но она боролась по-своему и, конечно, в духе своего времени. А потому ее труды нужно рассматривать в контексте ее эпохи. В таком подходе мы будем следовать и закону соизмеримости, неоднократно разъясненному в книгах «Живой Этики».

Провозглашение идей равенства и братства, свободы мысли и истинного альтруизма в действительной жизни встречало крайне противоречивое отношение. В прошлом столетии эти идеи, хотя и выражали гуманистические устремления некоторой части населения, все же далеко опережали представления, доминирующие в тех странах, где разворачивалась деятельность теософов. Они не соответствовали настроениям, преобладавшим в общественном сознании ни в наиболее передовых странах Европы (в Англии, Франции, Германии), ни в США, где расовые предрассудки оставались острейшей проблемой во взаимоотношениях черного и белого населения. В Индии, с ее вековыми традициями кастового разделения, идеи эти, как отмечалось, находили отклик лишь в образованной, то есть, по тем временам, высококастовой среде.

По-своему это несоответствие идей теософов и преобладавших в общественном сознании ценностных ориентаций отражалось и во внутренней жизни самих теософских обществ. Являя несомненные примеры самоотверженного служения провозглашенным целям и идеалам, теософские сообщества на уровне широкого движения далеко не всегда были образцом мужества, укрощения личных амбиций и «мирного сосуществования» своих членов. Имелось очевидное различие между идеями теософии и их несовершенным воплощением [8, с. 54-56]. Но все же стремления сторонников Блаватской к распространению провозглашенных идеалов не ослабевали.

Признавая несовершенство движения, Блаватская не однажды напоминала о том, что «каждый честный человек, который делает все, что он может, делает столько же, сколько и тот, кто достиг наибольшего в этом мире относительных возможностей. Это простой трюизм, аксиома, которая для верующих в Евангелие подтверждается притчей о талантах, рассказанной их Учителем: слуга, который удвоил свои два таланта, был вознагражден так же, как и другой слуга, который получил пять талантов». Каждому человеку дается «согласно его индивидуальным способностям» [8, с. 54; 9, с. 55].

К 1890 году в разных странах мира Т.О. насчитывало уже 200 филиалов, четыре журнала («Теософист», «Путь», «Люцифер» и «Лотос») и семь издательских центров: в Мадрасе, Бомбее, Коломбо, Стокгольме, Лондоне, Париже и Нью-Йорке [3, т. 1, с. 65, 270]. Как отмечала Британская Энциклопедия, в 1891 году «мадам Блаватская имела почти 100 тысяч последователей во всех частях мира» [10, т. 3, с. 710]. Многие выдающиеся ученые, писатели, поэты, общественные деятели были членами Т.О. при жизни Блаватской. Среди них можно назвать поэта — лауреата одной из престижных премий Англии сэра Э.Арнольда (автора нашумевшей в то время поэмы о Будде «Свет Азии»); известного ученого-физика и химика В.Крукса, философа и психолога В.Джеймса, Томаса Эдисона, Камилла Фламмариона [4, с. 195]. «Тайная Доктрина» была настольной книгой А.Эйнштейна. Известно, сколь глубоко был увлечен ею А.Скрябин; она оказала влияние на творчество В.Кандинского и других мастеров искусства России [17]. Идеи Т.О. были близки и молодому Мохандасу К.Ганди. Этот факт нередко замалчивается, а потому напомним, что в 1889 г. М.К.Ганди познакомился в Лондоне с двумя брать- ями-теософами. С ними он впервые читал «Гиту», ставшую «самой главной книгой» в его жизни. Тогда же (X. 1889 г.) он был представлен Е.П.Блаватской и А.Безант. Но, имея в то время еще слабое представление о религии своей родины, он «не хотел принадлежать к какому-либо религиозному обществу». Только спустя полтора года (в марте 1891 г.), за полтора месяца до смерти Блаватской, он стал ассоциированным членом Эзотерической секции Блаватской при лондонском Т.О. [4, с. 195]. Вскоре он вернулся в Индию, а затем уехал в Южную Африку. Его контакты с теософами, участие в их собраниях продолжались и там. Махатма Ганди высоко ценил идеи теософии Блаватской. О том, как он их понимал, говорит его высказывание своему биографу — Луису Фишеру: «Теософия является учением мадам Блаватской. Это индуизм в его наилучшем выражении» (цит. по [4, с. 194]; подроб. см. [11, с. 355; 12, с. 259; 13, с. 437}).

После смерти Блаватской (08.05.1891) начинается новый этап в истории теософского движения. Он нуждается в специальном исследовании. Этот этап связан с определенными отклонениями от линии его основательницы[7]. Критической точки эти отклонения достигли в конце 20-х годов прошлого века, когда Т.О. в Адьяре возглавляли А.Безант и Ч.Ледбитер[8], объявившие Д.Кришнамурти «Мировым Учителем».

Следствием этой линии был раскол теософских организаций на местах. И, тем не менее, в XX веке, переживая свои спады и подъемы, теософское движение продолжало развиваться. В настоящее время оно представлено тремя главными ассоциациями, имеющими свои отделения в разных частях мира. Это: Международное Теософское Общество (Адьяр, Индия), Теософское Общество (Пасадена, США) и Объединенная Ложа Теософов (Лос-Анджелес, США).

Сочинения Блаватской переведены на все европейские языки, а также на древнееврейский, арабский, тамили, хинди, китайский, японский, вьетнамский и другие [4, XXII]. В начале 1980-х годов вышли в свет 15 томов публицистического наследия Блаватской на английском языке[9].

В настоящее время теософское движение охватывает организации примерно в 60 странах мира [4, XVIII]. Остается добавить еще несколько слов о теософских обществах в России. С начала века здесь действовало Российское Теософское Общество, которое возглавляли А.Каменская и Е.Писарева. Кроме Санкт-Петербурга и Москвы, оно имело отделения и в некоторых провинциальных городах. До революции, хотя и под давлением цензуры, общество все же успело издать серию объемистых «Вестников Теософии» и неуклонно расширяло формы своей просветительской активности.

Первые российские теософы были людьми высокой культуры[10]. С приходом же к власти большевиков теософские центры были разогнаны и на их членов обрушились репрессии, тюрьмы и ссылки. Духовный подвиг и трагическая судьба многих из них подлежат специальному исследованию; собственно, оно уже начато замечательными публикациями потомственного теософа А.В.Гнездилова [16,с. 84-88].

С началом перестройки в России возрождались к жизни и теософские идеи. В 1991 г. в Москве было заявлено о возобновлении деятельности Российского Теософского Общества (Р.Т.О.), а также о создании «Общества друзей Е.П.Блаватской» при международной ассоциации «Мир через Культуру». За прошедшие годы деятельность этих обществ носила, главным образом, культурно-просветительский характер. Были опубликованы все тома «Тайной Доктрины», «Разоблаченной Изиды», «Ключ к теософии» и другие работы. «Общество друзей Е.П.Блаватской» издавало свой «Вестник», посвященный популяризации ее духовнотворческого наследия. «Р.Т.О.» возобновило издание журнала «Вестник Теософии». В различных регионах России появились свои теософские центры, общества и группы единомышленников. И можно сказать, что теософское движение России вступило в стадию начального становления.

Пока еще трудно судить о том, как пойдет его развитие. В «Декларации Трех»[11] отмечается стихийный характер теософского движения. Нет координации деятельности обществ на местах; различны требования к вновь вступающим, к их участию в общественно-политической и духовной жизни и своих регионов, и страны в целом. Несомненно, что «Декларация Трех» весьма своевременна. Она напоминает всем теософским центрам России не только фундаментальные принципы теософского движения Е.П.Блаватской, о которых уже было сказано в этом очерке, но и те положения, которые рождены современностью и не могут не учитываться в деятельности сегодняшних теософских объединений. Из числа всех этих важных положений (см. текст «Декларации Трех»), мы выделили лишь одно, имеющее, на наш взгляд, особое значение для укрепления и теософского, и рериховского движений России. В нем справедливо указывается на исторически естественную неразрывную связь и сотрудничество «современной Теософии России» и Рериховского движения. Напомним, что это положение вытекает из известного тезиса о том, что философские основы «Тайной Доктрины» и книг «Живой Этики» являют собой единое Учение (МО, ч. 1, §79). Обе ветви этой системы мысли могут быть научно осмыслены лишь в своей цельности. Ибо книги «Живой Этики» дают не только дальнейшее углубленное разъяснение положений «Т.Д.», но и раскрывают широчайшие горизонты практического жизненного применения этого единого знания, значение которого, как ожидается, с вступлением человечества в ХХI-е столетие будет неуклонно возрастать.

[1] Статья была подготовлена для «Энциклопедии Азии» в 1993 г.; опубликована с сокращениями.

[2] См. «Дельфис» №2/1997, с 34-39.

[3] По воспоминаниям Г.С.Олькотта и собственным признаниям Е.П.Блаватской в написании этого труда ей помогали Учителя.

[4] Блаватская, как секретарь-корреспондент, и Олькотт, как президент Т.О., прибыли в Индию по приглашению бомбейского отделения «Арья Самадж» (Общество ариев). Главой этого общества в Индии был видный религиозный реформатор XIX века Свами Дайананда Сарасвати (подр. см. [5]). И Т.О., и «Арья Самадж» стремились к пробуждению национально-культурного самосознания индийцев; их объединяла идея возрождения древнеарийской мысли, вовлечение в общественную жизнь женщин, неприятие кастового разделения. Но главная идея арьясамаджистов, утверждавшая, в их трактовке, исключительность и непогрешимость Вед, по сути, отвергала свободное сотрудничество с представителями других верований. Позиция же теософов в этом вопросе, как уже говорилось, была иной, и альянс обществ скоро распался.

[5] «Теософский издательский фонд» в Бомбее публиковал индийскую классику на санскрите и английском языках. Веды, «Бхагавадгита», произведения Шанкары, Патанджали и других философов переводились и издавались усилиями этого фонда, заслужив в этой связи благодарственное письмо корифея индологии на Западе Макса Мюллера.

[6] В частности, работы Б.З.Фаликова о теософии и теософском движении носят весьма предвзятый характер.

[7] Подробнее о начале расхождений и раскола в теософском движении см. статью в «Дельфисе» №2, 1994 г. Д.Скопина об Уильяме Куане Джадже (1851-1896). У.К. Джадж — ученик ^Блаватской (ирландец, адвокат), по ее признанию, был по сути третьим учредителем Т.О. при его основании в Нью-Йорке и истинным преемником Блаватской после ее смерти. Он много способствовал распространению и утверждению теософской мысли на Западе и особенно в Америке на раннем этапе становления там теософского движения [4, с. 142,268,425-429].

 

[8] Анни Безант (1847-1933) до вступления в Т.О. (1889) была видным деятелем движения фабианских социалистов в Англии; одаренный оратор. В Индии принимала активное участие в деятельности Индийского Национального Конгресса (в 1917 г. — его президент). После смерти Г.С.Олькотта (1907) стала президентом Теософского Общества (Адьяр). Ее близким помощником в Т.О. был Чарльз Ледбитер (1847-1935), бывший священник англиканской церкви; присоединился к Т.О. в 1883-1884 гг.

[9] Эта публикация — заслуга группы ученых-теософов во главе с родственником Блаватской Борисом Цирковым (США), которые в течение многих лет работали над подготовкой этого грандиозного издания в печать. Первый том этого собрания был опубликован в 1933 г.

[10] См. далее фрагменты книги Марии Карлсон, посвященной истории теософского движения в России (1875-1922). Она содержит интереснейшие сведения по раннему периоду движения, тесно связанному с Серебряным Веком культурой истории России (см. [17]).

[11] Авторами «Декларации Трех» (декларации российского теософа) выступили: М.Ф.Дроздова-Черноволенко — ветеран теософского движения, член Российского и Московского теософского общества, Е.Лебедева — ответственный секретарь Теософского общества Москвы, и Л.А.Володарский — заместитель председателя Российского теософского общества (подр. см. [14, №3/1996, с. 91-92]).

Маргарита Николаевна Егорова

Мама родилась в 1924 году в Москве. О маминых родителях, моих бабушке и дедушке, я здесь писать не считаю уместным. Это люди очень достойные и мною любимые, но они умерли раньше, чем началась наша новая жизнь; как я теперь понимаю, они и не могли бы ее принять и разделить с нами.
В семье было трое детей, мама была самой младшей; еще был брат Александр (Шура), старше ее на два года и сестра Нина, старше мамы на 6 лет. Мама и Шура были очень дружны, и в детстве, и в юности. Перед войной Шура поступил в военное училище; вскоре после начала войны он попал на фронт и погиб под Москвой в декабре 1941 г. В юности у мамы был также жених, Женя Полонский — талантливый художник и поэт, которого она любила и помнила потом всю жизнь. Он также ушел на фронт и погиб на Кавказе осенью 1942 г. И Шура, и Женя оставили глубокий след в маминой внутренней жизни, поэтому я даю здесь их фотографии – последнее фото Шуры перед отправкой на фронт (фото 1) и две фотографии Жени: одну еще в мирное время (фото 2) и вторую – перед отправкой на фронт (фото 3). На обороте последней надпись; «Моей, только и навсегда моей бесконечно любимой девочке. Твой Женя. 31 октября 1941г.» На фото 4 – мама в юности, перед войной; фото 5 – ее карандашный портрет, сделанный Женей.

Фото 1 Мамин брат Шура, 23 августа 1941 г.

Женя Полонский до войны.

Фото 2 Женя Полонский до войны.

Женя Полонский

               Фото 3. Женя перед отправкой  на фронт

 

Фото 4. Мама в юности                  Фото 5. Рис. Жени Полонского

После войны мама окончила Институт востоковедения (учебный, индийское отделение) с языком урду и поступила на работу сначала в ВЦСПС, затем в аспирантуру в отдел Индии Института востоковедения АН СССР. В 1947 году она вышла замуж. В 1948 г. родилась я. Маминым мужем и моим отцом стал Михаил Соломонович Марголин. На фото 6 и 7 – мама и папа в конце сороковых годов. Папа был авиаконструктором, работал сначала на заводе, позже поступил в КБ Сухого, где проработал до конца своей жизни (1970 г.). Он был талантливым инженером, автором многих изобретений; его последнее изобретение – аппарат искусственного сердца, который разрабатывался им в сотрудничестве с ведущими медицинскими учреждениями: Институтом терапии и НИИ клинической и экспериментальной хирургии Минздрава СССР. Впоследствии эта разработка нашла применение в работах профессора, затем академика В.И.Шумакова.

Маргарита Николаевна Егорова

Фото 6 Мама в конце 40-х годов.

Фото 7 Мой папа в конце 40-х годов.

После защиты диссертации (по истории формирования рабочего класса Индии) мама осталась работать в Институте, в отделе Индии. С 1956 года стала ездить в длительные командировки в Индию; в этой стране много путешествовала, встречалась с видными государственными и общественными деятелями, предпринимателями, учеными, журналистами, деятелями культуры, имела там друзей, с которыми переписывалась многие годы. Была членом КПСС, секретарем партийной организации отдела, на этой должности много сделала для решения различных проблем сотрудников и утверждения высокого статуса отдела в Институте. Она много и добросовестно работала, написала целый ряд статей, книгу и большую главу в коллективной монографии по проблемам рабочего и профсоюзного движения в Индии. Ее работы знали и ценили в Индии.

Во время первой командировки в Индию (1956-57 г.г.) астролог предсказал ей полосу тяжелых испытаний, и это предсказание полностью подтвердилось в последующие без малого 20 лет. В этот период ей пришлось пережить многое, что требовало мужества, терпения, любви к близким, огромного духовного напряжения, и она достойно прошла этот путь. Возможно, прежде всего эти испытания пробудили в ней жажду знания, стремление обрести духовную опору, которые и привели ее к Учению.

В 1978 г., во время своей командировки в Индию, она побывала в Бангалоре у С.Н.Рериха; мама примерно в это время – на фото 8. И эта встреча определила ее (и мою) дальнейшую судьбу. Как я понимаю теперь, он уловил главное ее желание, сказал ей о том, что она искала и явился тем камертоном, который был созвучен глубинной вибрации ее сердца, идущей из прошлых жизней. С.Н. дал ей рекомендации о связях с нужными людьми, и после возвращения в Москву она получила письма Е.И.Рерих, некоторые книги Учения и для нас началась новая жизнь, о которой говорилось в Предисловии. Связанная с этим общественная активность – участие мамы в попытках создания в Москве разных организаций для популяризации наследия семьи Рерихов, затем в создании Советского Фонда Рерихов – описаны в недавней публикации журнала Дельфис («Исповедь» , № 3, 2017, с.9).

Фото 8 Мама в середине 70-х

Фото 9 Дом Рерихов в Калимпонге, 1987г.

Во время своей последней командировки в Индию (1987 г.) мама побывала в Калимпонге, в доме, где жили Е.И. и Ю.Н.Рерихи (фото 9); там она позаботилась о сохранности ступы на месте кремации Е.И.Рерих (фото 10), за что С.Н.Рерих был ей благодарен. С начала 90-х и до начала 2000-х мама, как сотрудник Института востоковедения РАН занималась исследованием Учения Живой Этики и теософии Е.П.Блаватской, по этой теме выступала на Рериховских чтениях в Институте, написала книгу «Рерихи о культуре» и ряд статей, опубликованных в журналах «Философские науки» и «Дельфис». Позднее ее труды были изданы отдельной книгой «О сокровенных истинах Учения Жизни» (М., Прологъ, 2007). В этот период мама участвовала в различных мероприятиях рериховского сообщества; здесь дана ее фотография на открытии выставки Н.К. и С.Н. Рерихов в Государственном Музее Искусств Народов Востока (фото 11).

Фото 10 Ступа на месте кремации ЕИ Рерих, 1987г.

Маргарита Николаевна Егорова

Фото 11 Мама на выставке в Музее Востока.

С середины 80-х у нас появился свой круг друзей, с которыми мы читали и обсуждали книги Учения, новые публикации на близлежащие темы, делились своими впечатлениями, надеждами, радостями. Эти встречи в нашем доме были важны для всех нас; они создавали основу для прочных связей, для дружбы, которая не ограничена земной жизнью. Это особенно значимо для меня теперь, когда почти никого из них уже нет на земле.

Но и в новой жизни у мамы оставались старые друзья. У нее всегда были друзья – в школе, в учебном Институте, на работе; она была человеком легким в общении, открытым, искренним, доброжелательным, веселым, но в то же время умела сохранять независимость и отстаивать свое мнение, в том числе в отношениях с руководством. Для меня она долгое время была незаменимой опорой в трудные моменты жизни; ей я обязана слишком многим, чтобы говорить об этом сейчас. Но если попытаться определить словами главное ее качество –– наверное, это чистота и сердечная преданность Истине. Это было ее сущностью всегда, сначала скрытой, а потом явной, когда служение Истине было осознано ею как единственное дело жизни. Надеюсь, что это чувствуется в ее опубликованных трудах по вопросам Учения, которые даны на сайте, но особенно в ее Записях, выдержки из которых даны в Приложении 1.

Москва, 6.10.2017 г.

Нет религии выше истины

Мария Карлсон

«НЕТ РЕЛИГИИ ВЫШЕ ИСТИНЫ»

ИСТОРИЯ ТЕОСОФСКОГО ДВИЖЕНИЯ
В РОССИИ 1875-1922

Эзотерическая традиция и российский Серебряный Век

(из предисловия книги)

 

Представленный очерк российского теософского движения отражает стремление автора восстановить важную недостающую часть мозаики в сложной композиции findesiecle[1] российской культуры. Серебряный Век (1890-1914), широко признанный критическим переходным периодом истории российской культуры, пользуется заслуженным вниманием российских и западных исследователей в области литературы, истории, искусства и философии. Обращаясь в этом сложном периоде в большей мере к глубокому интеллектуальному брожению и социальному перевороту, ученые неизбежно осознавали существование в своей научной мозаике некоторых лакун. Одна из таких лакун — это страсть Серебряного Века к оккультизму и мистицизму как в утонченных, так и вульгарных формах. <…>

Эта книга намечает в общих чертах историю теософского движения в России, выявляет его ведущих деятелей и кладет начало документальному подтверждению роли Теософии[2] в

[1]Findesiecle (фр.) — конца века. [1] В этой работе теософия Е.П.Блаватской, в отличие от других учений мистического богопознания «от неоплатоников до философии Вл.Соловьева» обозначается с заглавного Т. (1, с. 28-29). М.Карлсон относит теософию Блаватской к оккультизму, хотя и признает, что это понятие «безнадежно извращено на современном, обыденном уровне его употребления; на деле же оно значит много больше, чем черная магия, кристальные шары, пентаграммы и сеансы» (1, с. 10). Согласно заметкам Блаватской, оккультизм (от лат.

качестве общественной и интеллектуальной силы в российском обществе в годы пленительного периода российского findesiecle [1, с. 3]. <…>

Накануне первой мировой войны только в С-Петербурге помимо более чем 35 оккультных кружков, имевших свой устав и прошедших официальную регистрацию, действовали сотни неофициальных и неформальных кружков. Подобные кружки были зарегистрированы в Вязьме, Благовещенске, Тифлисе, Усть- Каменогорске и во многих других местах. За период с 1881 по 1918 год в России насчитывалось более 30 оккультных журналов и газет. Учитывая высокий уровень неграмотности и строгость российской светской и церковной цензуры, эти данные представляют значительный интерес для исследователя. Старейший из этих журналов «Ребус» выходил еженедельно в течение 37 лет; к 1905 году он имел свыше 16 тысяч подписчиков. Страсть к тайным знаниям была повсеместной.

Теософия и спиритуализм были двумя наиболее важными оккультными движениями в findesiecle России. Они имели наибольшее число последователей и доминировали в журналах и других изданиях. Из этих двух Теософия была более значима и влиятельна в философском и культурном отношении, хотя спиритуализм обладал большим числом сторонников и пользовался большим вниманием прессы.

Теософия не случайно появилась в конце прошлого столетия; она была вызвана к жизни крушением надежд и неудовлетворенностью растущего числа мыслящих людей, которые чувствовали себя брошенными на произвол судьбы, не

оссикш — тайный, сокровенный) есть общее название эзотерических наук, исследующих тайны Природы и человека. Они включают в себя всю сферу познания «психологических, физиологических, космических, физических и духовных явлений»; сюда относится изучение «Каббалы», астрологии, алхимии и других сокровенных наук. Факты эзотерических наук обладают настолько глубокой природой, что в большинстве случаев в европейских языках не существует слов для их выражения (см. Указатель теософских понятий к «Т.Д.»). Но «Тайная Доктрина» Блаватской и оккультизм — не одно и то же. «Тайная Доктрина, — писала Блаватская, — это не оккультная философия эзотерических знаний» (тогда «этот секрет был бы подобен “секрету Полишинеля”»); в ней Блаватская давала только то, что могло быть выдано соответственно возможностям восприятия человечеством великих истин. — Прим, перев.

желая или будучи не в состоянии делать выбор между бесплодностью научного позитивизма и бессилием униженной церкви. Они стремились к поиску вечных истин, к утверждению достоинства человека, а находили грязные фабрики, отчужденных рабочих, преступность, мещанство и общий упадок. Этим обделенным искателям Теософия предлагала разрешение мучивших их вопросов на основе высокоорганизованного мировоззрения и строго нравственной этики [1, с. 5-6].

<…> Нельзя сказать, что значительное влияние Теософии недооценивалось современниками. В 1915 г. известный историк и литературный критик Иванов-Разумник (1878-1946) писал: «Будущий историк литературы несомненно должен предпринять раскопки в многотомной “Теософии” нашего времени; без этого ни Андрей Белый, ни Вячеслав Иванов, ни многочисленные “Жоржи Нулковы”[1] символизма не будут всесторонне освещены. Психолог и историк найдет много интересного при изучении этой секты, характерной для нашего времени; историк литературы не может себе позволить пройти мимо этого явления».

Предложение Иванова-Разумника, сделанное так много лет назад, заслуживает, чтобы к нему прислушались.

Великое множество страниц уже написано в США и Западной Европе о Теософии и теософских обществах, но практически ничего не было сказано об истории Теософского общества и его деятельности в России. Между тем, Теософия (и ее христианизированная ветвь — антропософия) была здесь много большим, нежели поддержкой и утешением в жизни для чиновников, докторов, юристов и уважаемых общественных деятельниц в их личном кризисе веры; она также преобразила мысль, искусство и судьбы многих представителей «творческой интеллигенции», ведущих писателей, музыкантов, философов и художников российского Серебряного Века. Не будет преувеличением предположить, что некоторые аспекты этого периода не могут быть поняты вне измерений Теософии и родственных ей теорий, сколь бы тайными они ни казались нам

[1] Жорж Нулков — один из персонажей четвертой симфонии Андрея Белого «Кубок метелей» (1908), являл собой пародию на анархиста-мистика и второразрядного писателя-символиста Георгия Чулкова (1879-1939).

сегодня [ 1, с. 6]. <…>

В течение всего этого эстетически богатого периода в России господствовала образованная русская элита, воспитанная на литературе французского декаданса, испытавшая влияние возрождения французского оккультизма и сведущая в немецкой идеалистической философии (с глубинным течением буддистской мысли, внесенной в нее Шопенгауэром). В этот период все интеллектуальные стремления (в литературе, философии, истории, теологии, музыке, живописи, танце и театре) взаимодействовали друг с другом и расцвели в великолепии целостного произведения искусства (gesamtkunstwerk), каким был русский Серебряный Век. Перед ликом расколовшегося мира, неуклонно маршировавшего к мировой войне и революции, российская творческая интеллигенция стремилась к предельному синтезу культуры, в котором искусство отождествлялось с религией, а эстетическая теория преобразовывалась в метафизическое мировоззрение. Поиск основательного онтологического фундамента вел ее мимо ослабленной церкви к метафизическому идеализму и теософской мысли. Результатом был не только подлинный расцвет искусств, но также и ренессанс религиозной и идеалистической философии. <…>

Трагедия состояла в том, что этот прекрасный, но деликатный цветок Серебряного Века России расцвел над бездной. Его появление знаменовалось не только кульминацией художественных достижений, но также и крайними явлениями коррумпированного общества; общества кафе, безумного старца Распутина, шампанского за завтраком… салонов сатанизма и моды на наркотики. Серебряный Век был не только идиллией утонченной символистской поэзии, любимых собраний и ностальгической живописи «Мира Искусств»; это был также период разгула порнографии, вульгарности, претенциозного секса, преступлений, антисемитизма и политического терроризма. В этом перевернутом мире, парящем на краю катастрофы, творческая интеллигенция искала вечные истины везде, где могла бы их найти; и Теософия обещала удовлетворить их духовный голод [ 1, с. 7].

Теософия без больших усилий нашла свою собственную нишу

в культуре российского Серебряного Века по простой причине: несмотря на свою экзотическую окраску, Теософия, в российском варианте, разделяла главные заботы и язык творческой и богоискательской интеллигенции. Теософия отвергла физическую реальность и ее теряющий силы позитивизм и повернулась к миру духа; Теософия была захвачена историей религиозной мысли, особенно тайными культами и древними ритуалами; Теософия верила и стремилась к осуществлению культурной миссии России в мире и подписывалась под «Русской идеей». Теософия с живым интересом отнеслась к российской сектантской и мистической теологии с их сильным неоплатоническим и гностическим подтекстом. Голос Теософии (ныне безмолвный и забытый) был неотразим в страстных религиозных диалогах российского Серебряного Века.

Личности Серебряного Века, чьих жизней коснулась Теософия (для лучшего или худшего!), входят в число наиболее прославленных представителей творческой и богоискательской интеллигенции. Это религиозный философ Владимир Соловьев; его брат, писатель-романист Всеволод Соловьев[1]; филантроп Анна Философова; поэты Константин Бальмонт и Николай Минский-Виленкин; критик и философ Дмитрий Мережковский и его жена, поэтесса Зинаида Гиппиус; писатель-символист и мыслитель Андрей Белый; писатель и переводчик Лев Кобылинский-Еллис, Алексей Петровский, Павел Батюшков, Михаил Сизов, Николай Киселев (из кружков аргонавтов и «Мусагета»); Анна Минцлова, двойник м-м Блаватской, которая «теософизировала» знаменитого ученого, писателя и критика Вячеслава Иванова; журналист и философ П.Д.Успенский, который, прежде чем вышел на свой мистический путь, объединился с другим российским мистиком Георгием

[1] Стоит все же напомнить высказывание Е.И.Рерих о Вс.Соловьеве. В письме от 05.10.36 г. она писала: «Отношение Всеволода Соловьева к Е.П.Блаватской запечатлено им самим в книге “Современная Жрица Изиды”, написанной им уже по еле ее смерти. Для каждого мало-мальски разбирающегося читателя, книга эта является суровым обличением самому автору. Соловьев не заметил, какой суровый приговор он подписал себе этой книгою! Вся тупая самонадеянность бездарности, вся подлость, предательство, лживость и мелочность его натуры так и сквозят на каждой странице». — Прим, перев.

Гурджиевым; писательница Ольга Форш; признанный религиозный философ Николай Бердяев; поэты Макс Волошин и его жена, художница Маргарита Сабашникова; актер и режиссер Михаил Чехов; композитор Александр Скрябин; художники Николай Рерих и Василий Кандинский; здесь названы имена наиболее видных личностей из творческой интеллигенции, которые принимали Теософию. Даже Максим Горький и Анатолий Луначарский, оба преданные социалисты и коллеги Владимира Ленина, были в числе тех, кто в то или иное время своей жизни интересовался Теософией и оккультной мыслью.

Интерес этих выдающихся представителей российской культуры к теософской доктрине влиял на их труды, их философию и в наиболее крайних случаях даже выливался в цельное мировоззрение. Как ведущие культурные и литературные деятели, имевшие свою образованную и преданную им аудиторию, они сами распространяли некоторые аспекты теософской мысли [1, с. 8]. <…> Значение роли Теософии в культуре Серебряного Века России кристаллизовалось в работах Андрея Белого, которого философ-идеалист Николай Бердяев назвал «наиболее характерной фигурой этой эпохи». Бердяев уточнял: «Белый — типичен для различных направлений начала века, так как он был не в состоянии оставаться в пределах чистой литературы и эстетического сознания; его Символизм носил мистический и оккультный характер, он отражал все духовные настроения и поиски этого периода» [ 1, с. 8-9].

Одаренный, влиятельный, приводящий в восторг и глубоко чувствующий страхи, неврозы и надежды, которые мучили его поколение, Андрей Белый в своей личной жизни и в своем искусстве явил символику духовной драмы своего времени. Белый разделял символизм на две области: эстетическую школу и мировоззрение. Он пошел так далеко, что определял символистское мировоззрение в теософских терминах как «новую религиознофилософскую доктрину», синтетическую по своей природе и основанную на идеалистической религиозной и эзотерической философиях. Современному ученому довольно легко увидеть в мысли Белого элементы идей Вл.Соловьева или неокантианства, но опознать третью линию — эзотерически-философскую, более проблематично. В философии Белого эта линия ведет в различных направлениях, но, главным образом, в сторону теософии и ее «вестернизированной» модификации— антропософии (или «христианизированной Теософии») и их влияния на мысль Серебряного Века. Белый вел все поколение молодых, хорошо образованных россиян в этом направлении; воздействие их на русскую культуру не прекратилось в 1917 году, а продолжилось вплоть до 1930-х годов; утонченным зрением это можно увидеть даже в сегодняшней России.

<…> Сегодня многие ученые не подозревают о той степени, в какой теософский словарь и образность языка оставляли свой утонченный след в искусстве и литературе Серебряного Века. <…> Знание эзотерического подтекста на метафорическом и семантическом уровне открывает новые перспективы, которые приведут к возможностям новых интерпретаций [ 1, с. 10].

<…> В то время Теософия обращалась к европейцам по трем главным направлениям. Во-первых, она предлагала разрешить противоречие между наукой и религией, знанием и верой; этим она лечила психическое безумие, последовавшее за эпохой Просвещения, непосредственно вызвавшей кризис культуры и сознания. Во-вторых, она обходилась без отчуждающего материализма, просто называя его «иллюзорным», и вместо него предлагала современному человеку вечную духовную жизнь. И в-третьих, она заменила тускнеющую угрозу христианства о нестерпимых и вечных мучениях в аду (или в ее современной альтернативе в виде пессимистического экзистенциализма) более мягкими концепциями кармы и реинкарнации, продолжая тем самым существование души и являя мир космически прекрасным и справедливым.

К русским, образованным в европейском духе, Теософия обращалась с теми же основными положениями. Русские также испытывали кризис культуры и сознания. Они также стремились замостить пропасть между наукой и религией. И, конечно, русские преломляли Теософию через призму своего собственного национального видения, в результате чего российская Теософия развивалась под мессианистским, сугубо славянским покровом [1,с. 11-12]. <…>

ТЕОСОФСКОЕ ОБЩЕСТВО В РОССИИ
В 1901-1917 ГОДЫ
(из главы 3)

Первые кружки (1901-1908)

Итак, Теософия распространялась в России благодаря отдельным энтузиастам, таким, например, как г-н Цорн из Одессы, который в 1880-х собрал одну из первых теософских библиотек в России; как м-м Мария Рабинович из Владикавказа, которая в 1890-е годы заинтересовалась работами Блаватской и была вдохновлена встречей с Анни Безант во время своей поездки в Англию, а также благодаря другим русским, которые, увлекшись Теософией во время пребывания за границей, делились затем своими открытиями и книгами дома, со своими друзьями и коллегами.

Попытки распространения новой доктрины в России были не всегда успешными. Усилия М.Рабинович служили тому предостерегающим примером. По возвращении из-за границы она попыталась организовать кружок во Владикавказе, но немедленно столкнулась с препятствиями, чинимыми местными властями: те усматривали в ее действиях не только еретическое нарушение прерогатив Русской Православной Церкви На духовную гегемонию, но и политическую неблагонадежность ее самой. Ее усилия остались в кругу домашних; она увлекла своих детей и мать. Мария Рабинович была в числе первых переводчиков теософской литературы на русский язык. В течение многих лет эта литература распространялась в России через нелегальную доставку книг (главным образом на английском и французском языках) либо в рукописных переводах [1, с. 54].

С 1901 года российское теософское движение было теснейшим образом связано с именем Анны Алексеевны Каменской (1867-1952). Она выросла и получила образование в Швейцарии; вернувшись в Россию, стала частным учителем. Она преподавала в петербургской прогрессивной гимназии Марии Стоюниной в течение 25 лет, и в 1915 году вышла в отставку. Вместе с теософом Цецилией Людвиговной Гельмбольдт (ум. в 1936 г.) они недолго вели свою собственную прогрессивную школу. Обладая высокоразвитым общественным сознанием, Каменская была активна и в социальной области (она преподавала на вечерних курсах для фабричных рабочих) и предпринимала усилия по организации женского движения. Эта энергичная женщина, с сильной волей и преданная идее, была движущей силой Российского теософского общества; она создавала и сохраняла его единство. Под псевдонимом «Альба» Каменская выступала автором огромного числа оригинальных статей и переводов теософской классики, она непрерывно и неустанно вела лекционную работу, редактировала журнал общества «Вестник Теософии» и следила за другими многочисленными публикациями [1, с. 55].

Каменская приобщилась к Теософии благодаря знакомству с Марией Рабинович и с другим пионером российского теософского движения — Ниной Константиновной Гернет (ум. в 1932 г.). М-м Гернет была членом Английского теософского общества и работала с филиалами в Германии, Швейцарии, Франции и Италии. Она часто курсировала между Европой и Россией, переправляя запрещенные теософские книги на родину. С ранних лет интересуясь восточными религиями и мистицизмом, м-м Гернет стала ревностным теософом, почувствовав, что теософия дала выход ее интересам и стала целью ее жизни. Многие русские впервые пришли к теософии благодаря ее усилиям. Она пользовалась большим уважением в Английском теософском обществе и печаталась в его главном органе «Теософикал Ревью». Ее личное полное собрание теософской литературы со временем стало центральной библиотекой Российской секции.

Анна Каменская и Нина Гернет дружили с детства; они вместе учились в школе в Швейцарии. Однажды, когда Каменская пребывала в бездействии со сломанной ногой, ее подруга принесла ей коробку теософских книг. Каменская не интересовалась ими, поскольку верила, что среди окружающих страданий и невежества вся энергия должна быть отдана на борьбу за Свет. Поэтому поначалу она испытывала антагонизм к Теософии, ошибочно считая это учение аристократическим, благом лишь для немногих и опасным, поскольку оно могло отвлечь силы, необходимые для поддержки беспомощных. Обеспокоенная своим безделием, Каменская, наконец, решилась взглянуть на некоторые из книг, оставленных для нее Гернет. «Внезапно я вспомнила о сундучке со “странной” литературой и, взяв первую из книг, увидела, что это была “In the Outer Court” м-с Безант. Уже с первых двух страниц я глубоко заинтересовалась ею, а по мере дальнейшего чтения я так была взволнована и возбуждена, что не могла ни есть, ни говорить, ни спать, пока всю ее не прочла. Я читала всю ночь и затем трижды снова. Это изменило всю мою жизнь, и я никогда этого не забуду» (Анна Каменская. «Теософия в России»; «Теософский посланец», 6 марта 1909; 234) [1, с. 55]. Интерес Каменской вскоре передался ее близкому другу и коллеге Цецилии Гельмбольдт, которая стала ее ближайшим сотрудником после образования Общества.

Летом 1902 г. Каменская на две недели отправилась с Гернет в Англию; там они не единожды имели возможность слышать выступления Анни Безант о Теософии. В то время м-с Безант, которая в 1907 г. станет президентом Общества, была одним из наиболее влиятельных теософов. Уроженка Лондона, после неудачного брака с англиканским священником, она увлеклась атеизмом и фабианским социализмом и начала свою профессиональную жизнь как социальный реформатор. В 1889 г., прочитав «Тайную Доктрину» Блаватской, она встретилась с самой создательницей Теософии и вскоре стала ее помазанным преемником. Ко времени смерти м-м Блаватской в 1891 г., м-с Безант достигла видного положения в Обществе. В 1893 г. она отправилась в Адьяр, затем обратилась в брахманизм (она утверждала, что во многих своих прошлых воплощениях была индусом, а также Гипатией[1] и Джордано Бруно).

[1] Гипатия из Александрии (370-415) была математиком, астрономом и филосо- фом-неоплатоником; убита христианскими фанатиками.

Анни Безант была привлекательной, искренней и полной энтузиазма; она тотчас же покорила Анну Каменскую. «После этого, — писала Каменская, — каждый раз, когда Анни Безант была в Европе, я ездила послушать ее. Я присутствовала на всех теософских конгрессах и время от времени сопровождала А.Б. в ее поездках…» [Анни Безант (воспоминания А.Каменской). «Вестник», окт. 5,1937. Женева]. В течение всей жизни Каменская останется личным другом и непоколебимым защитником м-с Безант; она называла ее «мой друг и мой гуру». Личная преданность Каменской м-с Безант сыграла определяющую роль в формировании характера Российского Общества, и, в конечном счете, определила и ее собственную судьбу. Именно тогда же и там же, в 1902 г., она приняла решение нести факел Теософии в России [ 1, с. 56].

Анна Каменская, став зарегистрированным членом Английской секции Теософского общества, вернулась в Россию полная идей и немедленно начала теософскую работу. Если не оригинальный, то умелый оратор, она читала лекции по сравнительному религиоведению и теософии в избранных частных салонах Санкт-Петербурга. Она очень скоро нашла энтузиастов-единомышленников, и в их числе Марию фон Штраух-Спеттини (1847-1904), актрису, недавно покинувшую сцену петербургского Императорского театра[1]. Фон Штраух была членом Берлинского отделения Теософского общества и уже обдумывала возможности создания отделения в С.-Петербурге. «Я уже несколько раз встречалась с фрейлейн Каменской, и теперь мы находимся в постоянном контакте», — писала она из С.-Петербурга (31.10.1902) своему близкому другу Марии фон Сивере, которая, работая с д-ром Рудольфом Штайнером, была тогда в Берлине [1, с. 56].

[1] Мария фон Штраух-Спеттини (урожд. Мария Магдалена Шпекен; Спеттини было ее сценическим именем) была одной из первых видных теософов России (она родилась в Кенигсберге в 1847 г.). Профессиональная актриса, она выступала на германской и российской сцене и оставила ее, выйдя замуж за Евгения Федоровича фон Штраух, статского советника в С.-Петербурге. Близкий друг и наставница Марии фон Сивере (впоследствии м-м Штайнер), она была в тесном контакте с Рудольфом Штайнером и Германской секцией Т.О. <…> Мария фон Штраух умерла неожиданно от пневмонии 28 декабря 1904 г., вскоре после основания кружка.

После преждевременной смерти Марии фон Штраух в конце 1904 г. ее именем был назван первый теософский кружок. Спустя почти 6 лет он стал основой Российского Теософского Общества. К 1905 году кружок Марии фон Штраух настолько разросся, что стало возможным создать еще один кружок — Гипатии. Отныне теософы смогли развивать свои организационные планы и за пределами С.-Петербурга. Растущее число неофициальных теософских кружков преуспевало в различных городах империи, главным образом, благодаря усилиям Нины Гернет, которая, переезжая из одного места в другое, была объединяющей силой на раннем этапе развития российского движения. Через нее Каменская со временем встретилась с Еленой Писаревой из Калуги, с Ниной Пшенетской и Павлом Батюшковым из Москвы, Елизаветой Радзевич из Киева и многими другими, позднее сыгравшими большую роль при официальном создании Российского общества.

Наиболее выдающимся членом — основателем Российского Теософского Общества была Анна Павловна Философова (урожд. Дягилева, 1837-1912). Влиятельная и независимая женщина, она была матерью писателя и философа Дмитрия Философова и теткой Сергея Дягилева, организатора общества-движения «Мир Искусства» и русской балетной труппы. Философова родилась в состоятельной дворянской семье. Старшая в семье из девяти детей, она вышла замуж за Владимира Дмитриевича Философова в 1856 г., когда ей было только 19 лет. Философов, государственный деятель, реформатор, старше ее на 15 лет, оказал влияние на формирование ее характера и интересов. Благотворительница, с либеральными воззрениями, Философова очень скоро была вовлечена в женское движение, работала с крестьянами, основывала школы, миссии и больницы для бедных. В конце 1879 г. за свои прогрессивные идеи и политические настроения, неприемлемые для жены государственного чиновника высокого ранга, она была выслана за границу. В Висбадене она открыла для себя Теософию. В начале 1881 г. ей было разрешено вернуться в Россию и продолжать благотворительную и феминистскую деятельность [1,с. 57].

Анна Философова впервые встретилась с Анной Каменской в 1902 г. на одной из ее частных лекций. Философова осваивала теософскую доктрину в годы своего пребывания за границей; она «нашла в ней не только полное выражение ее собственных, наиболее сокровенных убеждений, но также и ясное объяснение тому активному идеализму, который наполнял всю ее жизнь» (Писарева, «Вестник Теософии», 7/8,1912, с. 15). В России она не находила выхода своим устремлениям, но Каменская с энтузиазмом сообщила ей о том, что в С-Петербурге уже действует небольшой теософский кружок, и вскоре Анна Павловна стала членом кружка Марии фон Штраух-Спеттини; объединенные усилия этих двух динамичных женщин—Каменской и Философовой — весьма способствовали прогрессу российского теософского движения.

Выдающаяся деятельница среди российских теософов, Философова поддерживала их значительными финансовыми средствами, трудилась ради этого дела, и даже в своем престижном салоне, куда часто съезжались сливки петербургского общества и интеллигенции, устраивая дискуссии и лекции, могла распространять идеи «Тайной Доктрины». Она часто представляла Россию на различных теософских конгрессах и собраниях за рубежом. На родине в 1906 г. она была избрана руководителем делегации теософов на Конгресс спиритуалистов. До самой смерти 17 марта 1912 г. Философова оставалась активным и видным членом РТО. В штаб-квартире Теософского Общества (Адьяр), на представительной выставке, посвященной знаменательному Дню Белого Лотоса (8 мая — день годовщины «ухода м-м Блаватской с физического плана»), портрет Философовой как «пионера движения в России» был присоединен к портретам Блаватской и Олькотта. Ее вклад на благо России и, в частности, в развитие российского теософского движения был значительным.

Теософские кружки продолжали свою скромную работу в течение первых лет нового столетия. Обсуждались вопросы создания журнала, официальной регистрации кружков, наконец, объединения их в центральном теософском обществе; но в течение нескольких лет осуществление этого было невозможно. Православная церковь не потерпела бы теософское общество, и ему бы, конечно, отказали в правах. Положение радикально изменилось в связи с революцией 1905-1906 гг.; последовало введение более либеральных правил российской цезуры. В изменившихся условиях главным приоритетом в деятельности теософов было распространение теософских текстов. В числе первых публикаций был журнал «Вестник Теософии» (первый выпуск появился 7 января 1908 г.) и сборник теософских статей «Вопросы Теософии», поступивший в продажу в декабре 1907 года.

Пять разделов первого сборника «Вопросы Теософии» были посвящены почти исключительно переводам и пересказам недавних лекций и статей ведущих теософов; большинство из статей были подготовлены Анной Каменской, Еленой Писаревой, Дмитрием Странден, Павлом Батюшковым и Анной Минцловой. Сюда были включены работы Анни Безант («Искание Бога», «Теософия и Новая Психология», «Противоречит ли Теософия Христианству?» и «Необходимость перевоплощения»), Рудольфа Штайнера («Культуры пятой Арийской расы», «Фауст»), Эдит Уорд («Теософия и наука»), Эдуарда Шюре («Дионис и Персефона») и м-м Блаватской («Голос Безмолвия»). Были включены также выдержки из Бхагавадгиты.

Второй сборник «Вопросов Теософии» вышел в 1910 г. и был переиздан в 1911 г.; это собрание было посвящено м-м Блаватской и включало ее новую биографию, подготовленную Еленой Писаревой, обсуждение вопроса о миссии лидера, представленное Анной Каменской, и воспоминания о м-м Блаватской ее коллег-теософов. <…>

Появление «Вопросов Теософии» было официальным дебютом теософов и подняло их авторитет в образованных кругах российского общества.

Этот дебют не остался незамеченным. «В начале января 1908 года, — писал “Ребус”, — в Москве состоялось собрание представителей российских теософских кружков; обсуждался вопрос об их объединении и присоединении к европейскому теософскому движению». <…>

«Участники собрания, — сообщал также “Русский Франкмасон”, — пришли к заключению, что такой шаг был бы преждевременным и что вообще нежелательно подчинять теософское движение в России директивам из Англии» [1, с. 59].

Дискуссия эта продолжалась на протяжении 1908 года, пока, наконец, представители большинства кружков не решили объединиться; при этом значительное число кружков, особенно в Москве, предпочло оставаться независимыми. Преодолев многочисленные бюрократические препятствия, новое Российское Теософское Общество (РТО) было официально зарегистрировано 30 сентября 1908 года. <…> Торжественное открытие Российского Теософского Общества состоялось 17 ноября 1908 года, в 33-ю годовщину основания общества м-м Блаватской и полковником Олькоттом; предполагалось, что штаб-квартира новой секции будет в С.-Петербурге[1]. Анна Каменская была избрана генеральным секретарем.

Теософская работа (1908-1914)

Численность членов

Российское Теософское Общество (РТО) было официально признанной национальной секцией Теософского Центра (Адьяр), лояльной к м-с Безант. Российские теософы были подвержены тем же политическим и документальным спорам, характерным для движения в целом, и поэтому статистика членства РТО является не более чем верхушкой айсберга.

Незадолго до создания РТО, в редакционной статье «Ребуса» подчеркивалось: «Существует несколько фракций внутри теософского движения; из них наиболее рациональной и близкой к образцам западноевропейской мысли является Германская фракция под руководством Рудольфа Штайнера. Следует отметить, что Англо-индийская фракция выдвигает в настоящее время ясно очерченную догматическую позицию, придающую ей до некоторой степени замкнутый характер. Создавшаяся ситуация

[1] Чтобы представлять национальную (Российскую) секцию Международного Теософского Общества (Адьяр), РТО необходимо было иметь семь отделений по стране. Это требование явилось причиной более позднего оформления РТО как национальной секции.

привела к появлению многих (российских) теософских организаций, не связанных с центрами теософского движения, но объявляющих себя независимыми последователями теософской доктрины. Таков, например, теософский кружок в Москве и другой в Одессе» [1, с. 61].

Накануне первой мировой войны теософии симпатизировали, по-видимому, несколько сотен тысяч россиян, но только 300 человек были официально зарегистрированы в РТО в 1913 году. Эта цифра более чем втрое превышает членство общества во времена его официального признания в конце 1908 года, что свидетельствует о неуклонном росте этой организации.

Для сравнения, в том же 1913 г. Финляндия имела 518 зарегистрированных членов, Америка — 4145 (плюс тысячи в отделившемся Американском Обществе), Англия — 2280. Членство в Германии сократилось до 218 по сравнению с 2447 человек за предыдущий год— так отразился уход немецких теософов в Антропософское Общество Рудольфа Штайнера. Всего в 1913 г. общее число членов организаций, примыкающих к Адьярскому Центру в различных странах мира, составляло 25 тысяч человек, хотя членство заинтересованных объединений было гораздо большим. В 1911 г. имелось более 50 теософских журналов (различных степеней лояльности), издававшихся в Европе, Америке и Индии. В России таких журналов было четыре, и только один представлял РТО. Всего же с 1881 по 1918 год в России выходило почти 30 оккультных журналов: большинство из них, не будучи преданными исключительно теософии, публиковали также и теософские материалы.

Что касается Российской Секции, то официальные цифры членства не точно отражают существовавший интерес к ее деятельности. Некоторые российские теософы еще до 1907 г. были зарегистрированными членами европейских отделений (главным образом Бельгии, Англии и Германии) и никогда не меняли свое членство, хотя и посещали собрания и участвовали в мероприятиях РТО. Были и другие, которые воздерживались от официальной регистрации, поскольку Русская Православная Церковь, активными членами которой были многие теософы, относилась к этому обществу с неодобрением. Обычно консервативные государственные учреждения (а многие теософы находились на гражданской и военной службе) также неодобрительно относились к служащим, принадлежащим к объединениям, на которые хмуро взирала православная церковь. Общество, действительно, время от времени испытывало неприятности, и его приверженцы из средних слоев часто находили целесообразным вообще официально не регистрироваться.

Большинство зарегистрированных членов жили в больших городах, где активно действовали филиалы; теософы в провинциях нередко вовсе не беспокоились о регистрации.

Были и другие индивидуалы, разделявшие идеи теософии, но не присоединявшиеся к Обществу, выражая таким образом свое неодобрение линии м-с А.Безант и Ч.Ледбитера. Они объединялись в независимые теософские кружки, не вошедшие по различным причинам в Российскую Секцию и тем самым не охваченные общей статистикой. Среди российских теософов, так же как и в европейских и американских отделениях, существовало много внутреннего политиканства. Но при всем том, тысячи россиян со всей страны регулярно посещали теософские лекции и другие их собрания. Посещаемость общественных мероприятий РТО была необычайно высокой [1, с. 62].

Подавляющее большинство членов РТО принадлежало к мелкопоместному дворянству, среднему слою гражданской службы, к военным, лицам свободных профессий, к творческой интеллигенции и другим представителям небольшого, но растущего образованного среднего класса. Теософия привлекала также членов из слоев аристократии. К примеру: невестка Льва Николаевича Толстого — графиня Софья Николаевна Толстая, жена второго сына Толстого — Ильи, друг Анны Каменской и член Калужского отделения (умерла в Праге в 1934 г.); Варвара Пушкина, урожд. княгиня Голицына; княгиня Ада Трубецкая; князь Сергей Михайлович Волконский (1860-1937), директор Императорского Театра; княгиня Софья Владимировна Урусова, которая была первым секретарем и, позднее, президентом Московского отделения и др. [1, с. 62,219].

В Российском Теософском Обществе преобладали женщины; по имеющимся данным, мужчины составляли менее трети его членов. Женщины занимали и большинство высших административных должностей. В среде российского образованного слоя, еще очень небольшого накануне первой мировой войны, теософы составляли представительный контингент и в численном, и в материальном отношении.

Из семи филиалов Российской Секции Теософского Общества крупнейшим было Санкт-Петербургское отделение. Оно объединяло 10 кружков, представляющих, возможно, более половины общего членства РТО. Отражая интересы санкт-петербургских теософов, здесь действовали кружки — Марии Штраух, «Гипатии», «Восточный», «Педагогический», искусств, по изучению идей Рудольфа Штайнера, по изучению «Тайной Доктрины», христианский, а также кружок Союза Рас[1].

Активное Киевское отделение насчитывало более 40 зарегистрированных членов; Москва — около 30 плюс два кружка —  Анни Безант и по изучению идей Владимира Соловьева. Калужское отделение, основанное 21 апреля 1909 г., насчитывало менее 20 формально зарегистрированных членов, но значение его было высочайшим среди других; оно шло следующим за Санкт-Петербургским отделением. Самое молодое отделение в Ялте, открывшееся 7 апреля 1914 года, было наименьшим по численности; Каменская отмечает, что в феврале 1914 г. там было менее дюжины членов, но более 30 заинтересованных групп; последнее, возможно, дает некоторое приближенное представление о соотношении регистрируемых и нерегистрируемых теософов[2].

[1] Адреса отделений РТО: Санкт-Петербургского отделения — Ивановская, 22; Московского — Арбат, Староконюшенный переулок, 19; после 19 октября 1914 года — Большой Успенский переулок, 8; общественные собрания Московского отделения проводились на Знаменке, в гимназии Кирпичниковой; Киевского отделения — Большая Подвальная, 26; Калужского отделения — Воскресенская, дом Е.Ф.Писаревой, а также усадьба Писаревых «Подборки»; отделения Ростова-на-Дону — Нахичевань, 4-я линия, дом 12 [1, с. 219].
[2] Исходя из соотношения три к одному, мы могли бы полагать, что численность российских теософов адьярской ориентации составляла 900 человек. Число серьезно заинтересованных независимых теософов вдвое превышало эту цифру; если к ней добавить тех, кто интересовался периодически, но покупал теософские брошюры и время от времени посещал лекции, то это число могло бы удвоиться или даже утроиться. Стоит подумать и о том, что в 1911 г. ежемесячно продавалось 700 экз. «Вестника Теософии», в то время как официальное членство колебалось вокруг двух сотен (из прим, в [1, с. 219]).

Тифлис, Ростов-на-Дону (общество открылось 10 мая 1910 г.) и провинции охватывали остальных зарегистрированных членов. В Харькове, Полтаве, Риге и Ярославле действовали региональные филиалы, но не отделения. Различные отделения имели свою направленность по интересам: Калуга, например, уделяла внимание музыке и ремеслам; Киев был философским (многие его члены принимали также активное участие в работе Киевского религиозно-философского общества), тифлисский кружок интересовался всеми формами оккультной философии и спиритуализма.

Калужское отделение РТО, несмотря на его небольшой состав, было самым значительным после санкт-петербургского благодаря своему президенту Елене Федоровне Писаревой и ее семье. Писарева впервые начала проводить теософские собрания для заинтересованных друзей в Калуге в 1906 году, хотя сама уже несколько лет была теософом. Она была знакома с Марией фон Штраух и являлась близким другом Анны Философовой. Ее муж, Николай Писарев (секретарь Калужского отделения), владел издательством «Лотос» — первой теософской типографией в России. С 1905 по октябрь 1917 «Лотос» опубликовал 21 издание; его типография и весь инвентарь были разгромлены большевиками. Дочь Писаревой, Наталья, также была вовлечена в движение как переводчик теософских текстов; со временем она вышла замуж за итальянского теософа Пиетро Бокка и уехала за границу.

Семья Писаревых предложила свое загородное (близ Калуги) поместье «Подборки» в качестве теософского центра. «Подборки» находились всего в 18 верстах от монастыря Оптина Пустынь, частыми посетителями которого были теософы. Анна Каменская с 1903 года проводила в имении летние месяцы и писала об этом позднее: «С годами “Подборки” стали духовным центром, в котором проводилась активная теософская работа; к нему

заинтересованных независимых теософов вдвое превышало эту цифру; если к ней добавить тех, кто интересовался периодически, но покупал теософские брошюры и время от времени посещал лекции, то это число могло бы удвоиться или даже утроиться. Стоит подумать и о том, что в 1911 г. ежемесячно продавалось 700 экз. «Вестника Теософии», в то время как официальное членство колебалось вокруг двух сотен (из прим, в [1, с. 219]).

тянулись ищущие и устремленные сердца». «Подборки» стали российской версией штаб-квартиры Т.О. в Адьяре (Мадрас).

Елена Писарева была хорошо известна среди европейских теософов. Она была лично знакома с Анни Безант, Рудольфом Штайнером, Марией фон Сивере, Дж.Мидом, м-с Купер-Оклей и Бертрамом Кейтли. Хотя она жила в Калуге, она часто посещала теософские кружки в Санкт-Петербурге и Москве, и ее контакты охватывали как главные неофициальные теософские кружки, так и те, что входили в Российскую Секцию. Из российских теософов, после смерти Философовой, Каменская и Писарева пользовались, без сомнения, наибольшим международным признанием. В течение нескольких лет, пока еще не существовало Российской Секции, они, участвуя в европейских теософских мероприятиях, учились поддерживать их высокий европейский уровень. Каменская, Писарева и их российские коллеги неизменно присутствовали на теософских конгрессах, конференциях, летних курсах, лекционных сериях и других формах активности в Англии и на континенте. Возвращаясь домой, они делились с коллегами лекциями, уроками и другими материалами. В результате, в России довольно быстро узнавали о европейских событиях и публикациях.

Елена Писарева первоначально присоединилась к Германской Секции Т.О.; она стала членом Берлинского отделения в 1905 г., и с 1908 г. возглавляла отделение Рудольфа Штайнера в Калуге [ 1, с. 63]. Писарева организовала для Штайнера специальный цикл лекций для русских в мае-июне 1906 г., приурочив его к Международному Теософскому Конгрессу, который состоялся в Париже (3-6 июня). На этом штайнеровском парижском цикле присутствовали писатели: Николай Минский (Виленкин), Константин Бальмонт, Дмитрий Мережковский и его жена Зинаида Гиппиус, критик Дмитрий Философов (сын Анны Фило- софовой), Максимилиан Волошин и его жена Маргарита Сабашникова, другие русские в Париже, а также делегация теософов из России, включая Елену Писареву, Анну Каменскую, Нину Гернет, Анну Философову и Анну Минцлову. Парижский цикл был не первым и не последним в сериях лекций Штайнера, предназначенных для русских. Такие специальные циклы проходили в 1904 и 1905 гг., затем в 1912 и 1913 гг. <…>

Общий вклад Писаревой в дело Российского Теософского Общества был огромным. Вдобавок, к усилиям по активному продвижению штайнеровского варианта теософии, она переводила многочисленные теософские тексты, написала биографию Блаватской, публиковала памфлеты, была связной между РТО и кружками, не входящими в него, а также между Российской и Германской секциями, участвовала в подготовке редакционных статей для «Вестника Теософии» и вела широкую лекционную работу. Как Каменская и Философова, Елена Писарева посвятила свою жизнь делу теософии. Даже после большевистской революции, когда она была вынуждена эмигрировать в 1922 году, она продолжала работу в Италии и затем с Каменской в Женеве для «Российского Теософского Общества вне России» [1, с. 64].

Третьим членом маленького, но полного энергии калужского отделения была Александра Васильевна Унковская (1857- 1929). Окончив Санкт-Петербургскую консерваторию, став профессиональной скрипачкой и достигнув известности, Александра Васильевна (вдова знаменитого оперного баритона Н.В.Унковского) работала над вопросами синестезии звука и цвета, интерпретируемой мистическим путем. Она читала лекции и писала в духе идей теософии о звуке, цвете и музыке. Она была близким другом Каменской и активно участвовала в издании «Вестника Теософии». Часто путешествуя, подобно Писаревой и Каменской, она имела широкие контакты с европейскими теософами и была знакома со многими выдающимися деятелями в мире музыки и искусства. Другими членами Калужского отделения были: Ираида Чулитская (ум. в 1913 г.), одна из чле- нов-основателей РТО, а позднее — секретарь Московского отделения; М.Ф.Васильева и деятельный филантроп графиня С.Н.Толстая [ 1, с. 65,220].

Киевское и московское отделения следовали за Санкт-Петербургом и Калугой. Киевское отделение было основано Ариадной Вельтс и Елизаветой Вильгельмовной Радзевич. В числе его выдающихся членов был Е.Г.Бердиев, член киевского религиознофилософского общества и руководитель недолго просуществовавшего кружка Софии для изучения теософии и христианства (основанного 15 февраля 1915 г.), Василий Алексеевич Соболев, Евгений Кузьмин и Евгения Васильевна Палыпо.

Московское отделение было официально основано 14 марта 1910 года, но никогда не насчитывало много членов. Это не означало, однако, что москвичи не интересовались теософией; напротив, Москва, в действительности, имела наибольшее число независимых теософских кружков в России. Административное руководство Московским отделением было в умелых руках Анны Яковлевны Рабинович, дантиста с офисом на Арбате. Его первым президентом была Ю.Н.Кирпичникова. Среди других видных московских теософов были: Николай Карлович Бойанус, А.В.Борнио, Софья Владимировна Герье (которая, будучи президентом, вела Московское отделение в годы большевистской революции и в последующие годы), Е.Е.Линева, Е.Недович и княгиня Софья Урусова, которая одно время также возглавляла это отделение в качестве президента (1, с. 65].

Теософская жизнь

Российские теософы имели свой собственный особый стиль жизни. Их «сезон» открывался 18 сентября (1 октября по новому календарю) — в день рождения м-с Безант. И закрывался 25 апреля (8 мая по н. к.) в День Белого Лотоса. Главным событием сезона было празднование годовщины основания Теософского Общества — 17 ноября. По традиции члены РТО из провинции приезжали в Санкт-Петербург на «Золотую неделю», в течение которой проводили серии специальных лекций, встречи за чаем, музыкальные вечера, выставки индийского искусства и другие мероприятия.

Каждую неделю этого сезона Санкт-Петербургское отделение устраивало 2-3 собрания, гостеприимно открытые для широкой публики. Эти собрания были столь популярны, что к концу 1913 г. РТО проводило свои публичные лекции в главном зале Тенишевской Академии (413 мест)[1]. Многие из ведущих членов деятельно расширяли лекционную работу общества в провинциях. Теософы вообще относились к проведению лекций с большим энтузиазмом и часто собирали аудитории на такие темы, как «Теософия и жизнь», «Структура Космоса и структура человека», «Перевоплощение», «Доктрина кармы и дхарма», «Развитие психических сил и воспитание нового человека», «Путь ученичества и Миссия человечества». <…>

Еженедельно устраивалось также равное число закрытых собраний только для членов и специально приглашенных гостей. Регулярно проводились и заседания членов различных кружков. <…> Публичные лекции и лекционные циклы для членов общества были частью «экзотерической теософии», доступные для всех, кто желал присоединиться и участвовать в чтениях; но общество имело и внутреннюю, закрытую «эзотерическую секцию» для немногих избранных, чье духовное развитие было более продвинутым и готовым к восприятию наиболее утонченных вопросов эзотерической философии. На всех встречах практиковались музыкальные антракты, декламация вдохновляющей поэзии, Индусских Писаний и ароматы ладана. По пятницам устраивали чай и открытые собеседования в элегантном, декорированном центре РТО, который предполагалось расширить, чтобы вмещать, по крайней мере, сотню членов во время закрытых заседаний.

Теософы посещали не только свои лекции, но и лекции своих оппонентов. Когда в начале 1912 года Ментин читал лекцию в Калуге, направленную против Теософии (Теософия — это «опасная эпидемия»), чтобы защитить общество, на ней присутствовали Елена Писарева, ее муж Н.В.Писарев и Г.Гагарин. В Полтаве во время лекции недружественного ректора местной семинарии архимандрита Варлаама «о вредном влиянии модной теософской доктрины, которая начинает сильно прельщать нашу молодежь», теософы защищали свои позиции и на лекции, и в местной газете.

[1] Княгиня М.К.Тенишева (1867-1928) — меценатка, организатор Смоленской художественной школы и художественных мастерских в Талашкино.

Вообще же теософы предпочитали свою собственную компанию и проводили свободное время в своей среде. Они имели собственный вегетарианский ресторан и даже дачу для вегетарианцев — пансион «Васанта» в деревне «Самопомощь» в 45 минутах езды от Санкт-Петербурга, где они проводили время на свежем воздухе. Это был дар члена РТО Ивана Анучкина; в декабре 1915 г. эта дача сгорела. К этому времени теософы уже собирали средства для строительства современного санатория — «Бела» на берегу Черного моря. «Подборки» Писаревых также предлагали свой кров для тех, кто в этом нуждался. Наконец, общество с энтузиазмом участвовало в планах создания в С-Петербурге буддистского храма.

Хотя теософы воспринимались многими как элитное сообщество, исключительное и даже высокомерное, они не были изолированы от других социальных движений. Фактически рост Теософского Общества шел рука об руку с женским движением. Одна из причин этого была широта воззрений и глубокая убежденность женщин-теософов. М-м Блаватская была уникальной женщиной для своего времени; шарлатанка или нет, она достойна уважения за совершение того, чего в том веке могли достигнуть лишь немногие мужчины. Ее бабушка была выдающейся личностью, ее мать была в числе первых писательниц-феминисток. Анна Каменская была профессионально вовлечена в педагогику и детское воспитание. Нина Гернет была удивительно независимой и странствующей женщиной конца XIX столетия. Многие женщины, участвуя в теософском движении, владели собственным бизнесом, были врачами, учителями или специалистами в других областях. Анна Философова была главным двигателем, способствующим вовлечению теософских обществ в филантропические и социальные проекты. Она была и главной фигурой в российском женском движении; вместе с д-ром А.Н.Шабановой она помогла организовать первый Всероссийский Конгресс женщин (1908), в котором участвовали теософы— и мужчины, и женщины. Она была также участницей многочисленных филантропических начинаний, включая строительство первого общежития для работающих женщин в Санкт-Петербурге. Женское движение было естественным союзником Теософского Общества, поскольку это была группа меньшинства с большим контингентом женщин и устремлением к социальной деятельности. <…> В своих воззрениях по вопросам женского движения теософы были своеобразным эхом позиции Лиги Свободных Женщин в Лондоне и других международных женских организаций. Они выступали за семью, за большие возможности для женщин в получении образования и за полное равенство с мужчинами.

Участие в различной филантропической деятельности было вообще характерно для теософского движения. Теософы открывали вегетарианские кафетерии и кухни питания для бедных, работали в больницах, вели детские сады, организовывали для нуждающихся повседневную работу, устраивали рождественские елки для детей из бедных семей, распределяли среди них сласти, книги, игрушки и проводили развлекательные вечера для нуждающихся стариков. Теософы были в числе первых, проявивших интерес к новому методу преподавания Марии Монтессори и применяли его в своей воспитательной работе; они вообще были деятельны в области педагогики. В РТО был педагогический кружок, который регулярно проводил свои занятия; члены его работали в детских садах и создали небольшую библиотеку литературы по вопросам воспитания и начального обучения (см. брошюры: Альба (Каменская) «Вопросы воспитания в связи с задачами духовной культуры» (СПб., 1912), «Вехи: первое семилетие ребенка. Резюме работ Педагогического кружка РТО за 1910-1915» (Петроград, 1918)).

Наконец, теософы участвовали в движениях, связанных с развитием разных видов ремесленного искусства, ибо, по их теории, люди стали бы здоровее и счастливее, если бы работали и своими руками. Российское Теософское Общество было связано с Международным Союзом Ручного Труда. Особенно активной по этой линии была Александра Логиновна Погосская; она писала и переводила для «Вестника Теософии» под псевдонимом «Дана». Она жила во Флориде и в Англии, часто бывала в России с лекциями в Калужском отделении РТО. В течение 22 лет она участвовала в экспорте крестьянских кустарных и ремесленных изделий за границу. Она была также вдохновенным связным между российскими и британскими теософами, часто посещая обе страны.

Нельзя сказать, что современники были в неведении об этой стороне деятельности Теософского Общества. В своей книге о теософии отец Дмитревский писал: «Для того, чтобы дать реальное представление о социальной силе этого движения, достаточно перечислить те лиги и союзы, которые в настоящее время признают устав Теософского Общества. Это: “Лига распространения теософской литературы”; “Лига развития силы мысли с целью самосовершенствования”; “Лига Эстетики”: ее цель — распространение в обществе идеала Красоты; “Лига нравственного воспитания молодежи”; “Союз Изиды”, цель которого — внесение красоты и понимания искусства в жизнь бедняков; “Братство рабочих”, продвигающее идею святости труда и солидарности рабочих; “Международный Союз Ручного Труда”; “Союз защиты животных”; “Лига за действие против вивисекции и прививок”» (Отец И.Дмитревский. «Теософия — религиозная философия нашего времени». Харьков, 1911 г.).

Теософы были неутомимыми филантропами. Большинство членов РТО были исполнены добрых намерений, благородства, идеалистических устремлений; это были мужчины и женщины, которые видели в Теософии не только псевдорелигию или эзотерическое учение, но также и форму социальной и филантропической помощи. Они горячо верили в теософскую концепцию «активного идеализма» и подписывались под ее принципом: «В социальной сфере Теософия учит необходимости строительства новой жизни на основе братства и нравственной ответственности каждого человека за других людей и других людей за каждого человека». Теософия удовлетворяла их потребность «причастности» к деланию «добрых дел» на благо человечества во имя высокой идеи. Вот почему Дмитрий Мережковский снисходительно называл их «безжалостно добрыми».

Российская теософия в годы первой мировой войны (1914-1918)

В 1915 году— следующем году после начала первой мировой войны, РТО праздновало седьмую годовщину своей деятельности. Это была важная веха, поскольку принцип «семи», значительный почти во всех оккультных системах, указывает на завершение цикла или фазы в процессе духовного развития. Это первое семилетие было посвящено, главным образом, строительству общества и пропаганде Теософии; и накануне войны РТО имело достаточно членов и сторонников, что позволяет без всяких оговорок констатировать, что теософы действительно утвердили себя как заметное культурное и социальное явление в российском обществе.

В 1916 году, в начале второго семилетнего цикла, теософы были уже общественной силой, с которой надо было считаться. Слушателям обычно не хватало мест на теософских лекциях, и на каждом таком собрании выручка от продажи книг и брошюр, стоивших копейки, превышала сотню рублей. В популярных журналах, таких как «Русская мысль», регулярно помещались серьезные обозрения теософских изданий. В 1916 году Анна Каменская, которая обычно была осторожна в переоценках и редко преувеличивала влияние российской теософии, гордо поясняла: «В течение первой фазы нашего существования (первое семилетие) мы были новым явлением, непонятным и непризнанным в российском обществе; нас не принимали во внимание, мы были тем, что называется в науке «quontite neglibiable»[1]. Но теперь положение изменилось… Люди относятся к нам с уважением, они начали признавать нас и приходят к нам за помощью и советом». В течение первой мировой войны Российское Теософское Общество было на вершине успеха и влияния [ 1, с. 76].

[1] Пренебрежимо малая величина (фр.).

Теософы были людьми предвидения. Теософия, в особенности российская, должна была содействовать культурному и духовному обновлению мира; это была надежда на будущее для мира, ввергнутого в войну. <…>

В сентябре 1914 года Каменская открыла в «Вестнике Теософии» новый раздел — «На сторожевом посту», сохранявшийся до прекращения выхода в свет самого журнала. Она убеждала теософов смотреть на войну как на космическое событие оккультного значения, как на очищающий огонь, в пламени которого, благодаря российской духовности, будет скован новый духовный союз религиозного Востока и научной мысли Запада. Россия, со столь важной исторической миссией, несомненно одержит победу. Эту точку зрения Каменской (отвлекаясь от ее образов и терминологии) разделяли многие представители творческой и богоискательской интеллигенции [1, с. 77].

В Адьяре м-с Безант незамедлительно выступила с заявлением о войне; но ее высказывания не появлялись в «Вестнике Теософии» до октября 1915 года. М-с Безант убеждала теософов принять то, что случилось, и занять нейтральную позицию. <…>

Каменская не могла поддерживать нейтралитет, на котором настаивала м-с Безант. Истинные теософы, подчеркивала она, не бегут от войны. Они видят в ней проявление низкого уровня сознания человечества и отличают войну справедливую (оборонительную) от войны греховной (захватнической). Они чувствуют себя частью своей нации и должны быть готовы нести свою долю национальной кармы. Карма России, полагала она, связана с миссией славян; она выражала надежду, что Россия осознает, что именно через Теософию ей суждено стать связующим звеном между Западом и Востоком, о чем мечтал и Вл.Соловьев [1,с. 78]. <…>

Нет ничего удивительного в том, что российские теософы разделяли мессианские взгляды богоискательской интеллигенции. Как и многие образованные русские люди, они ощущали силу эмоциональной и интеллектуальной энергии в германской культуре Шопенгауэра, Гете, Шеллинга, Шиллера и Ницше, не говоря уже о признании немецкой эрудиции и науки. Но сразу же после того, как началась война, Николай Рерих, Дмитрий Философов, Дмитрий Мережковский, Сергей Булгаков и многие другие интеллектуалы писали в газетах и журналах о своем возмущении «культурными» немцами <…> ныне выявившими свой «звериный облик». <…> Богоискательская интеллигенция чувствовала, что только на нее одну в мире возложено несение знамени культуры. Теософы разделяли эту позицию [ 1, с. 78].

Начало первой мировой войны ясно показало, насколько совпадало видение «Пути Св. Софии» российских теософов и «Русской идеи» богоискателей. Риторика могла облачаться в универсальные теософские покровы, но за выступлениями «На сторожевом посту» и другими негодующими статьями, число которых росло в «Вестнике Теософии», утверждались те же явления великодержавного шовинизма и патриотического оптимизма, смешанные с чувством вины и одновременно — снисходительности к простому народу; та же вера в русскую духовность, та же защита религиозного разрешения ближайших проблем, то же апокалиптическое видение богоискателей. Теософы пели ту же песню, что и богоискательская интеллигенция; это была миссия некультурной, но одухотворенной России показать культурному, но бездушному Западу, какой именно должна быть действительная культура. И те и другие утверждали самопожертвование, пользовались христианскими образами крестных мук, распятия и воскрешения. Каменская писала о необходимости «мужественно испить чашу страданий до дна, никогда не прекращая служения России». Все это соответствовало теософской парадигме начального пути: чтобы родиться, должно умереть; чтобы вырасти духовно, должно страдать. <…>

Не было никаких признаков скорого окончания войны. Теософы стали более сдержанными в риторике и вернулись к своей лекционной деятельности, благочестивой и оккультной литературе и обычным заботам. Война, однако, оставалась с ними; теософы призывались и уходили сражаться, работали на военные нужды. РТО создало «Кружок служения» под руководством В.Н.Пушкиной и ЦЛ.Гельмбольдт для организации помощи военным нуждам. Этот кружок работал в тесном контакте с другими объединениями, такими, например, как Международный Красный Крест. Теософы организовали вегетарианские кухни для солдат и их семей, оставшихся без поддержки, шили и собирали белье и одежду для солдат и беженцев; в военных госпиталях дарили и читали литературу раненым; помогали с бухгалтерией и учетом; осуществляли педагогическую работу; обучали первой помощи; вели добровольные дежурства в госпиталях. Многие ушли на фронт сестрами милосердия.

В 1916 году теософы, как и все россияне, ощутили тяготы военной экономики. К 1916 году стоимость «Вестника Теософии» поднялась до семи рублей; к 1918 году — до двадцати одного рубля. <…> Журнал постепенно прекратил свое существование в 1918 году. Казалось, что это было знаком конца Теософии в России.

Другие российские теософские движения. Смоленские теософы

Самая первая попытка основания теософского общества в России была не в столичном Санкт-Петербурге, а в провинциальном городе Смоленске, более чем за год до официальной регистрации РТО. Смоленское Теософское Общество (его торжественное открытие состоялось 30 июня 1907 года) с самого начала своей деятельности имело сильную православную и патриотическую направленность. Смоленские теософы считали себя находившимися под покровительством иконы Св. Михаила Черниговского; архимандрит Игнатий, член правления общества, служил литургию в его честь, и с молитвами за здравие дома Романовых; на службе присутствовал клир из соседнего монастыря. В телеграмме к царю Николаю II, а также в посланиях к местным православным чинам, члены общества писали: «Смоленское теософское общество, имея целью объединение всех в братстве и любви, с верой и знанием в ту мощь, которую дает всем людям молитва к Господу Богу, умоляет Ваше Священство о сердечных молитвах и благословениях нашему новому обществу». «Ребус» приветствовал создание этого общества, назвав его устав «интересным фактом преломления принципов Теософии через призму российского христианского мистицизма» [1, с. 81].

Наиболее интересной чертой Смоленского Теософского Общества была его экуменическая христианская тенденция. Кредо общества публиковалось на последней обложке каждого выпуска журнала «Теософская Жизнь»: «Что такое теософское общество? Теософское общество формирует ядро христианского братства, которое изучает религиозные системы, философию и науки; которое исследует силы природы, латентные в человеке, которое борется с материальной стороной человеческой натуры; которое распространяет принципы знания духа истины; которое развивает свои духовные силы; которое утверждает власть духа над материей».

Главное кредо членов общества: “Люби ближнего как самого себя”. Их главная задача — жить истинно по-христиански, а не удовлетворяться только тем, что называешься христианином; призывать других к тому же; служить подлинным примером и образцом христианской жизни и на словах, и в делах. Теософское общество — не тайное общество, не секта и не являет специфической веры. Оно стремится собрать всех христиан под его знаменем — на деле, а не просто в заявленном намерении.

Члены теософского общества относятся ко всем людям, следуя примеру своего Божественного Учителя, с честью, любовью, терпимостью, уважением и кротостью; они строго соблюдают христианские теософские принципы и не отступают от Устава общества.

Следовательно, не на словах, но в делах — люби Бога, люби ближнего, знай себя, развивай крепость духа, подавляй силу страстей, служи добрым примером своему соседу, учи его быть честным, справедливым, терпимым, почтительным, кротким и верным Уставу».

Смоленские теософы говорили о теософии, но утверждали этическое христианство и христианское милосердие. <…> Владимир Иванович Шталберг, редактор «Теософской Жизни» и видный член Смоленского Общества, считал, что Россия — страна фундаментально христианская; даже ее сектанты, по его мнению, были искренние христиане. «В самом деле, — спрашивал он, — какой смысл в трансплантации чистой Теософии на российскую почву? Ее принципы не сольются с духовными взглядами россиян, но останутся лишь наростом на духовном и моральном организме русских людей, не имеющих с ними ничего общего». Иными словами, смоленские теософы хотели придать российской Теософии свой собственный прирожденный славянский облик, что означало вливание сильного православного элемента [ 1, с. 82]. В этом Смоленское Общество имело поддержку некоторой части местного клира. Архимандрит Александр, как и член-основатель архимандрит Игнатий, рассматривали растущий интерес к Теософии как еще одно проявление роста духовности России.

Участие клира в Смоленском Обществе было, однако, кратковременным. Даже если несколько архимандритов заинтересовались этой еретической доктриной, остальной смоленский клир был духовно трезвым. Доводы были бесполезны; архимандриты получили приказы своих духовных настоятелей оставить это общество и довольно скоро в последующие месяцы, после того, как помогли его основанию, они покинули его. Напрасно Шталберг обращался с петицией в Синод за разрешением клерикальным членам продолжать свое участие в работе общества, доказывая, что оно имело признанный законом Устав. Декретом от 25 апреля 1908 года Святой Синод не нашел деятельность этого теософского общества аморальной, антихристианской или греховной; Синод, однако, считал его специфически чуждым православной христианской доктрине и не разрешил православному клиру поддержать или участвовать в работе такого общества («Теософская Жизнь» №2,1907).

Синод был недоволен волной откликов в прессе, вызванной самим фактом вступления архимандритов в члены Смоленского Теософского Общества. В «Колоколе» — газете, связанной с влиятельными реакционными кругами черносотенцев, Н.Мариупольский выразил типичную позицию реакционеров в отношении Теософии. «В прошлом году, — жаловался он, — в Смоленске было организовано “теософское общество”. Подобные “общества” ныне возникают, как грибы». Он был устрашен тем, что «теперь, когда Православная церковь разрушается различными сектами и недостатком веры, мы находим среди монашеской братии и даже среди монастырских чинов тех, кто основывает общества, враждебные христианству, тех, кто организует лекции о спиритуализме, оккультизме, телепатии, ясновидении, сомнамбулизме и других “измах” и даже устраивает сеансы». Очевидно, что все это — часть масонского заговора; Мариупольский желал

узнать, как это губернатор мог разрешить регистрацию такого общества? («Колокол», 681,21 мая, 1908).

Журнал «Теософская Жизнь» публиковал смешанные материалы; здесь были переводы из работ Р.Штайнера, пересказы статей А.Безант, некоторые перепевы жизнеописаний м-м Блаватской, а также работы теософских мистиков (Э.Сведенборга, Экхарта) и спиритуалистов, с приправой из поэм местных членов общества и описаний страшных и непонятных вещей, происходивших с ними или с их друзьями. В результате этот журнал являл собой дилетантское мистическое меланже неопределенных оккультных убеждений [ 1, с. 83].

Английские теософы отклонили просьбу Смоленского Теософского Общества о вхождении в центральную теософскую организацию [ 1, с. 84].

А в августе 1909 года Шталберг пришел к выводу, что вообще было ошибкой использовать слово «теософия» в заглавии журнала и украшать обложку теософскими символами. В январе 1910 года он начал издавать новый журнал — «Жизнь Духа», который характеризовал как спиритуалистский, религиозный и философский. <…> Отказавшись от слова «теософия», новый журнал продолжал побуждать своих читателей любить ближнего как самого себя и пропагандировать стремление к доброте, братству, терпимости и другим христианским и теософским добродетелям. Его страницы были украшены публикациями Веры Ивановны Крыжановской, его постоянного автора [ 1, с. 85].

Скорое прекращение деятельности Смоленского Теософского Общества было неизбежным. Оно распалось в самом начале 1911 г.; многие его члены продолжали заниматься эзотерикой в других организациях. А.В.Борнио присоединился к Московскому отделению РТО, д-р Николай Бойанус вошел в не присоединившийся к РТО теософский кружок К.П.Христофоровой в Москве, Федор Потехин примкнул к независимым оккультистам, связанным с журналом прогерметического направления «Изида» и печатался в нем, а также в новом «Теософском Обозрении». Более мощное Санкт-Петербургское РТО и его новый журнал были серьезной конкуренцией, и Шталберг прекратил борьбу.

Теософия и русская интеллигенция

Теософия занимала особое место в среде российской творческой и богоискательской интеллигенции — писателей, критиков, художников и философов; отклики с их стороны были иногда позитивные, иногда негативные, а часто сочетали и то, и другое. Позиция интеллигенции по отношению к Теософии была более сложной, нежели простое ее принятие; она или отражала настроения, отвечавшие кризису культуры и сознания XIX столетия, или отвергала ее, стоя на твердых моральных и религиозных основах. Ее полемика с Теософией отличалась от позиции теософских отступников и традиционного клира, теологов и ученых. Российская творческая интеллигенция не отметала теософов в сторону, но вступала с ними в серьезный диалог; она или принимала их законный голос в ширившемся диалоге по вопросам культуры, религии и философии, или видела их частью общего интереса к восточным религиям и культурам, столь очевидного на рубеже столетий среди российских эрудитов в науке, литературе, музыке, живописи и даже в архитектуре. Теософия была одним из нескольких необычных путей, исследуемых интеллигенцией Серебряного Века в ее различных духовных, философских и эстетических исканиях. Творческая интеллигенция чутко замечала и откликалась не только на религиозные и философские аспекты Теософии, но и на мифологические, поэтические и эстетические подтексты теософской мысли.

Это было особенно верно в отношении русских писателей- символистов, которые вдохновлялись идеями Теософии и даже использовали ее космогоническую парадигму для обоснования своих собственных теорий о том, что искусство — это религиозное творение, как это доказывал, например, Андрей Белый в своих романах и теоретических статьях. Среди символистов были не только признанные теософы, такие как Константин Бальмонт, Николай Минский, Максимилиан Волошин и Андрей Белый, но также и любопытствующие искатели, такие как

Николай Бердяев, Алексей Ремизов, Валерий Брюсов и Вячеслав Иванов, которые заигрывали с Теософией, но в конце концов оставляли ее.

Некоторые российские художники-модернисты (среди них Николай Рерих, Маргарита Сабашникова и Василий Кандинский) чувствовали, что Теософия помогла расширить духовное и интеллектуальное содержание их живописи. Композитор Александр Скрябин, член бельгийской секции Теософского Общества, обосновывал непосредственно на теософской доктрине свою теорию о том, что творение музыки — это теургический акт божественной игры. Как и литераторы-символисты, Скрябин интересовался теософской концепцией теургии, значением заклинаний и ритма как глубоко магического акта, соборностью как мистическим опытом, искусством как формой религиозного действия, синтезом материи и духа; а это все — центральные понятия в Теософии.

Теософия несомненно затрагивала интересы религиозных и эзотерических философов, таких как Николай Бердяев и П.Д.Успенский, которые чувствовали психологическое влечение к теософской мысли и следовали ей в периоды формирования своих взглядов, хотя в конечном итоге вышли за ее пределы.

Творческая интеллигенция и теософы говорили на понятном обоим, если не идентичном языке. Они использовали те же обороты речи. Как и другие интеллектуальные движения начала двадцатого столетия, российская Теософия явно отражала апокалиптические настроения своего века. Некоторые аспекты ее доктрины вписывались в различные эсхатологические представления и ожидания Серебряного Века. Теософские идеи мировой катастрофы, очищающего разрушения, страдания и строительства новой высшей культуры, в которой России будет принадлежать ведущая роль, были вариациями все той же мессианской темы, близкой и богоискателям, и богостроителям. Теософия откликалась не только на религиозные мечтания Николая Федорова, Владимира Соловьева и Дмитрия Мережковского, но и на теургические устремления Максима Горького, основанные на его собственных преображениях современной Теософии и славянско-сектантского гностицизма. Предвидения Горьким Новой природы и Нового Мира (впоследствии слившиеся с социалистической экспрессией лучезарного будущего) являются в своем основании теософскими.

Многие представители интеллигенции, особенно среди модернистских писателей и религиозных мыслителей, также нашли общее с теософами, поскольку их собственные взгляды на религию имели тенденцию одобрять все нешаблонное. Как и теософы, они также интересовались древними мистериальными культами, сектантством, гностицизмом и историей религиозной мысли. Время от времени такие взгляды выражались на собраниях различных религиозно-философских обществ, созданных в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве и других городах Российской империи. Теософы-интеллектуалы также принадлежали к этим обществам и участвовали в их дискуссиях. Имена ведущих российских философов-идеалистов (С.Булгаков, Е.Трубецкой, С.Франк, Н.Бердяев, В.Розанов, А.Мейер, Д. Философов и Н.Лосский) часто появлялись в «Вестнике Теософии», их лекции и статьи регулярно публиковались и обсуждались на его страницах. Особенно близкими Анна Каменская считала мысли Вл.Соловьева и Н.Бердяева и часто цитировала их. Несмотря на критику ими некоторых аспектов Теософии, Каменская не находила их взгляды несовместимыми с теософской мыслью и использовала их высказывания для подкрепления собственных воззрений в брошюрах и лекциях. Оба, Соловьев и Бердяев, считали теософский феномен значительным явлением культуры.

«Как бы то ни было, — писал Соловьев, — при всех теоретических и нравственных изъянах в теософском обществе, если не ему самому в его настоящем виде, то возбужденному им необуддийскому движению предстоит, по-видимому, важная историческая роль в недалеком будущем»[1].

Н.Бердяев также признавал важное значение Теософии и ее вариантной формы — Антропософии для роста религиозных устремлений в России. Он совершенно свободно допускал, что роль Теософии в России выросла и будет продолжать расти[2].

Оба мыслителя при общем критическом отношении к Теософии выражали свои мнения достаточно нейтрально, что давало Каменской право использовать их комментарии в некоторых своих статьях.

Теософы чувствовали свою близость не только с философами-богоискателями, но также и с представителями литературного модернизма с характерными для них сильными религиозно-философскими устремлениями. Поэмы Максимилиана Волошина, Константина Бальмонта и Александра Добролюбова (поэта-декадента, который отрицал современное ему общество и основал свою религиозную секту) печатались в «Вестнике Теософии». Журнал ссылался и на других модернистов, таких как А.Блок, А.Белый, Вяч.Иванов и Г.Чулков. «Вестник» часто публиковал целиком статьи Льва Толстого и материалы о нем самом. Теософы создали свой культ Толстого, объединяя Теософию, толстовство и восточную мысль в некую экзотическую теософскую версию «Русской идеи».

Теософы были приверженцами Толстого, и он также проявлял интерес к их идеям, хотя и был сдержан в отношении теософского общества как организации; он чувствовал, что теософы, имеющие хорошие намерения, часто путали и искажали изначально верные идеи. Толстой впервые услышал о Теософии и Е.П.Блаватской в начале 1884 года от своего друга Николая Александровича Львова (1834-1887), хорошо известного московского спиритуалиста. «Львов рассказывал мне о Блаватской, о переселении душ, силах духа, белом слоне и новой вере» [Полное собрание соч., т. 49, с. 84,1952 г.].

Снова он услышал о ней в мае 1884 года, когда его друг

[1] Цит. по русскому изданию собр. соч. В.С.Соловьева, т. VI, с. 292. СПб., 1892.
[2] Бердяев Н. Типы религиозной мысли в России//Русская мысль, 1916. №2, с. 1.

Леонид Дмитриевич Урусов написал ему из Парижа о том, что туда только что прибыла из Индии Е.П.Блаватская, накануне расследований, предпринятых Обществом психических исследований. Незадолго до своей смерти Л.Н.Толстой подписался на несколько европейских теософских журналов и стал читателем «Вестника Теософии». Он также читал материалы, публикуемые Теософским Обществом, от Бхагавадгиты до переводов из высказываний Свами Вивекананды и Шри Рамакришны. И он с интересом читал Блаватскую; ему нравился ее вдохновенный труд — «Голос Безмолвия».

Толстой был знаком с несколькими ведущими теософами. Так сложилось, что первым ему был представлен Дмитрий Странден, правая рука Каменской, когда тот был репетитором сына Владимира Григорьевича Черткова, друга и секретаря Толстого. 29 июня 1908 года Анна Каменская и Елена Писарева совершили паломничество в усадьбу Толстого «Ясная Поляна», чтобы обсудить вопросы буддизма и судьбы России. Толстой также переписывался с мужем Елены Писаревой, Николаем.

РОССИЙСКОЕ ТЕОСОФСКОЕ
ОБЩЕСТВО ВНЕ РОССИИ (из главы 7)

В то время, в процессе эволюции советско-российской культуры, когда казалось, что после 1929 года у Теософии и Антропософии очень мало шансов для развития, Анна Каменская в удивительно короткий срок достигла определенных успехов в возрождении «Российского Теософского Общества вне России». За период с 1922 по 1924 годы она проследила пути российской теософской диаспоры, и ей удалось наладить контакт со многими русскими теософами, рассеянными после Октябрьской революции по всему миру. Многие русские теософы нашли убежище в национальных секциях других стран. Так, например, теософский кружок в Ревеле (Таллин), возглавляемый членом старого РТО, проф. Н.Ерасси, был образован в конце 1921 года и в мае 1922 года был принят в Английскую секцию. Финская секция официально признала членство трех отдельных российских кружков (один из них был в Куоккала; возглавлявшая его Вера Холщевникова была, в частности, приглашена для чтения лекций на студию-дачу знаменитого художника Ильи Репина[1]. Подобные кружки оказались на Дальнем Востоке (Владивосток, Тяньцзин, Шанхай, Ханькоу и Гонконг), в Берлине, Париже, Лионе, Флоренции, Турине, Константинополе, Сан-Франциско, Бруклине, Батавии (Джакарта), а также в различных городах Южной Америки. Каменская получала сообщения о деятельности всех этих кружков.

Летом 1924 года м-м Безант и Теософский Совет разрешили Анне Каменской образовать, под эгидой главного общества, Русское Объединение в качестве предварительного шага для его последующей официальной регистрации как Российского Теософского Общества вне России (РТОв.Р.). М-м Безант назначила Каменскую председателем этого Объединения и полностью уполномочила ее действовать в интересах Теософского Общества. Членство в Русском Объединении было не по заявлению, а по рекомендации. Было решено, что русские теософские кружки, входящие в другие национальные секции, будут поддерживать в них свое членство и одновременно участвовать в работе Русского Объединения. Не было никаких членских взносов; в любом случае, в большинстве своем оставшиеся без средств русские эмигранты не могли бы позволить себе этого.

Потеряв на волне истории одну организацию, Каменская, полная решимости, с хорошим опытом организатора, преуспела в создании другой. В декабре (24-31) 1925 года на 50-м ежегодном конгрессе Теософского Общества в Адьяре, Генсовет Теософского Общества одобрил прошение Русского Объединения о признании его в качестве Русской национальной секции. И 1 января 1926 года Каменская получила грамоту, подписанную м-м Безант, удостоверяющую полномочия Российского Теософского Общества вне России. Этот документ разрешал русскому обществу сохранить свой исторический статус в качестве 40-й

[1] См. «Вестник», 4 сент. 1924, с. 10. Женева.

национальной секции, зарегистрированной главным обществом (к 1925 году оно имело 41 национальную секцию). Во время получения этой грамоты PTOв.P. имело 10 отделений, 20 центров и 175 зарегистрированных членов[1]. Русская секция была единственной национальной секцией, не имеющей отечества; но и в этих обстоятельствах она с энтузиазмом участвовала в международной деятельности.

Важнейшим средством Каменской в возрождении РТОв.Р. был ее новый журнал «Вестник»: Satyat Nasti Paro Dharmah — «Нет религии выше Истины». Его первый выпуск появился в апреле 1924 года; он был одобрен Теософским Обществом и имел финансовую поддержку и от Европейской Федерации (организации европейских национальных секций), и от частных пожертвований. Скромный журнал, примерно в дюжину страниц, издавался в Брюсселе и распространялся бесплатно. Но он быстро удвоился в объеме. Его формат был, в сущности, тем же, что и у его санкт-петербургского предшественника; он начинался редакционной колонкой Каменской «На Страже» и включал короткие оригинальные статьи русских членов, поэмы Вл.Соловьева, Константина Бальмонта, Макса Волошина, Александра Пушкина и др., жемчужины восточной и западной мудрости, переводы из западной теософской классики и выступлений президента, хронологию теософского движения. А.Каменская и Ц.Гельмбольдт редактировали его вместе и были главными сотрудниками. «Я получаю письма и запросы почти из всех стран Европы, — писала Каменская в своей первой редакционной статье, — они приходят также из Америки и Китая. И все они говорят о страшной духовной изоляции и острейшем голоде на книги» («Вестник», 1 апр. 1924, с. 1. Женева). Русские теософы, разбросанные по всему миру, жаловались на недостаток классических теософских текстов на русском языке, а также книг дореволюционных времен, на нехватку материалов для дискуссий.

Очевидно, что для усиления нового общества задачей

[1] Во время 50-го ежегодного конгресса Теософское Общество охватывало по всему миру 1 540 отделений и 41 492 официально зарегистрированных члена. Действительное же число теософов было большим; многие вышли из Общества или предпочитали не платить взносы («Вестник», 4 апр. 1925, с. 19. Женева).

первостепенной важности было создание русской типографии по изданию теософской литературы. Императивом была бережливость и экономия драгоценных ресурсов: работа над переводами и издательские усилия обязаны были быть четко скоординированными, чтобы избежать дубликатов и излишних трат. Для этой деятельности никто не был размещен лучше, чем Каменская в Женеве. Со временем она координировала издательскую работу трех главных русских теософских типографий в Брюсселе, Женеве и Таллине. Меньшие типографии действовали в Китае, а также в Праге и Париже.

Женевский «Вестник» был бледной копией санкт-петербургского издания. Теософская эмиграция не дала ни одного оригинального мыслителя на уровне П.Д.Успенского или Павла Батюшкова; даже переводные статьи были малоинтересными. Лучший ум, представленный на страницах журнала, являла сама Анна Каменская; ее почти исключительной заботой было сохранить движение: она издавала «Вестник», вела обширную переписку, много разъезжала и читала лекции. На страницах журнала царила духовная сентиментальность и эмигрантская ностальгия.

Анна Каменская и верная Цецилия Гельмбольдт продолжали традиции Российского Теософского Общества, созданию которых они сами способствовали в Санкт-Петербурге. К ним присоединилась Елена Писарева; после огромных трудностей в конце 1922 года ей удалось уехать из Советской России к своей дочери в г. Удине на севере Италии. Все три женщины были вовлечены в филантропическую деятельность по оказанию международной помощи. Женевские теософы, особенно Каменская, были заняты в разнообразных проектах этого рода, финансируемых Лигой Наций; свою теософскую работу по оказанию помощи они координировали с Международным Бюро для беженцев Лиги Нансена, находящимся в Женеве. Многие русские теософы были связаны с различными благотворительными и патриотическими группами; они выступали за труд, мир, права человека, заботу о животных, за развитие образования, филантропию и вегетарианство.

Каменская несла многие общественные обязанности как для Теософского Общества, так и многочисленных социальных организаций, с которыми она сотрудничала. Вдобавок ко всем ее другим обязанностям, она вела Международный Теософский Центр в Женеве (поддерживаемый Европейской Федерацией) со дня его основания в 1928 году и до его закрытия декадой позднее. Она не забывала и о своем собственном интеллектуальном росте: 17 июня 1926 года в университете Женевы Каменская защитила докторскую диссертацию на тему: «Бхагавадгита, ее роль в религиозном движении Индии и ее единении». В течение следующих 25 лет она, будучи приват-доцентом, преподавала в университете; ее специальностью была философия индуизма.

Каменская жила и трудилась вместе со своей подругой детства Ц.Гельмбольдт; их женевская квартира на ул. Шербульез, 2, была и центром РТОв.Р. Гельмбольдт помогала ей редактировать «Вестник» и руководила русской теософской ложей «Джордано Бруно» в Женеве. В 1933 году к ним присоединилась Елена Павловна Соловская, одесский теософ, участвовавшая в основании ложи «Ярослав Мудрый» в Белграде, где действовала большая и активная русская община изучающих эзотерические знания[1]. В связи с усиливавшимся нездоровьем Гельмбольдт, Соловская взяла на себя многие ее обязанности. Три женщины жили в своей теософской квартире, которую Соловская называла «оккультным женским монастырем».

За годы своего 15-летнего существования оптимизм «Вестника» в отношении России и будущей там теософской работы не дрогнул ни разу. Преданные члены РТОв.Р. верили, что все совершаемое ими в изгнании было лишь подготовкой к той

[1] Белградская Община вела активную теософскую работу. Ее член д-р Александр Асеев редактировал и издавал журнал «Оккультизм и Йога» (10 книг, 1932-1938); впоследствии он уехал в Южную Америку и там продолжал свою просветительскую деятельность. Время от времени в его журнале публиковалась Елена Писарева; Асеев планировал издание всех трудов Блаватской (ему не удалось осуществить это); но более близкие отношения с женевскими теософами,, которые сами держались в стороне, так никогда и не развились. — Прим, автора.
В данном примечании есть неточности; журнал «Оккультизм и Йога» просуществовал 50 лет; дополнительные подробности о подвижничестве д-ра Асеева и его журнале, последний — 68-й номер которого вышел в свет в 1982 году, см. в журнале «Дельфис» №2/1999, с. 115-116. — Прим, перев.

великой роли, которую они будут призваны играть на Родине, ибо время приближается, когда они должны будут вернуться и осуществлять Революцию Духа. Исторические события получали объяснения в соответствии с принципами теософской космологии: «Европейская война, Русская революция, необычайные размеры мировой катастрофы, проходившей на наших глазах, — писала Елена Писарева, — отозвались в моем воображении в виде образа космической Пралайи, которая отделяет одну Манвантару от другой» («Вестник», 1 апр. 1924, с. 6. Женева). Мировая война, революция, гражданская война, — все это воспринималось как отражение в материальном мире очистительной катастрофы, возвещавшей конец одного цикла и, после периода обскурации, начала нового, высшего цикла, в котором Россия выполнит свою дхарму (долг), достигнет «высшей правды», выражающей ее космическую миссию и, наконец, возвестит свое духовное «слово»[1]. Все это уже было предсказано Е.Блаватской, А.Безант и Р.Штайнером (задолго до 1917 года он сделал несколько предсказаний о катастрофе, которая настигнет Россию). Славяне должны быть народом следующей (шестой) расы; у них блестящее будущее![2] Мировая катастрофа только возвещала конец Пятой подрасы Арийской Расы, так долго господствовавшей в мировой эволюции. Согласно космологической модели, за коротким периодом обскурации последует подъем славян и выполнение ими их космической миссии. Гармонично сочетая findesiecle (конец века) Российского тысячелетия и мессианизм с буддистской космологией, теософы верили, что эта миссия должна осуществиться.

О том, что это не большевизм, они знали твердо. Большевики были той злой силой, которой дала волю плохая карма русской нации, чтобы опустошить греховную и виновную землю России.

[1] Трудно измерить степень веры теософов в их миссию и в их роль в будущем воскресении России. Энтузиасты, подобные проф. Николаю Ерасси, который, должно быть, понимал, что он не увидит Новую Россию при своей жизни (Ерасси умер в 1930 г.), утверждали, что «Великая Россия Будущего уже построена и живет на высших планах в мире Истины, вечной Реальности» («Вестник» 6-8, июнь-август 1926, с. 20. Женева). — Прим, автора.
[2] Согласно Учению Живой Этики, переход к Сатья Юге связан с формированием Шестой (Коренной) Расы человечества, центром сосредоточения которой со временем станет Россия. — Прим, перев.

Но большевизм был только временной химерой; «огромные возможности» России находятся еще в скрытом состоянии. Теософы видели в большевиках силу, бессознательно работающую на миссию России и даже интерпретировали советский молот и серп как тайные символы кузнечного искусства, намекая на будущую трансмутацию и трансформацию. Правление большевиков явится тем очищающим огнем, пройдя который, должна будет выковаться новая чистая Россия.

Спасение России лежит в признании ею высшей Истины и в осуществлении космической миссии, или ее дхармы. Восприятие российскими теософами этого долга не изменилось со времени основания Общества; долг России состоял в том, чтобы быть мостом между Востоком и Западом. «Мы, славяне, — восклицала Каменская, — являемся стеной между Востоком и Западом и должны петь нашу подлинно самобытную песнь, изливающуюся из нашей души, и тем самым строить мост, через который пойдут нации Востока и Запада и сольются в единую великую, дружескую, универсальную семью» («Вестник», 7 дек. 1924, с. 4. Женева). Образ России — моста между Востоком и Западом — стал главной метафорой российской теософии в эмиграции.

Речь Анны Каменской на Венском Теософском Конгрессе «Международная миссия славян» имела ключевое значение для русских зарубежных теософов; она была напечатана в «Вестнике» в начале 1925 года и внимательно прочитывалась в различных теософских группах, становясь неписаным законом для движения. «Славянская раса не знает своей судьбы, она живет в ожидании, она принадлежит будущему, — писала Каменская, давая полный простор надеждам и страстным желаниям эмиграции. — Само название «славяне» окружено тайной; ибо, с одной стороны, оно напоминает о вечной карме страдания и рабства (esclave), в то время, с другой, как бы возвещает великолепное (славное) будущее» («Вестник», 1 янв. 1925, с. 4. Женева). Далее Каменская соотносила славянство и «славу» со «словом», создавая таким образом почти мифическую троицу концепций, отвечающую националистским и мессианским мечтам русской эмиграции (такие тройные формулировки были типичными для российского религиозного ренессанса). Свою речь она заключала победной песней мистицизму, интуиции, энтузиазму, любви и духовности, которые она полагала неотъемлемой частью славянской души.

Каменская хвалила славянское презрение к материальным благам. Подобное отношение, она подчеркивала, позволило многим русским интеллектуалам видеть в конфискации их собственности справедливый акт и начало Новой Эры.

Страстно преданная индийской культуре, Каменская определенно чувствовала, что в славянах «еще живут древние арийские традиции и дух ведических героев». Славяне — молодая раса, напоминала она, они еще многому должны поучиться, но со временем поймут ответственность, связанную с их свободой, достигнут самосознания и поймут свою судьбу, свою дхарму, которую им предназначено осуществить всем вместе. «В этот час, — предсказывала она, — распятая Россия сойдет с Креста, к которому она была пригвождена в течение этих лет неописуемого страдания, и создаст долгожданный мост, объединяющий Восток и Запад» («Вестник», 2 фев. 1925, с. 9. Женева).

Если Каменская и критиковала славянскую душу, то лишь за ее неразборчивый идеализм и экспансивность характера. Она предостерегала против тенденции славян пытаться реализовать свою собственную правду, создать небеса на земле по их собственному образу и — не важно какой ценой. При этом, однако, не было никакой гарантии в том, что то, что славянская душа принимала с такой страстью, было на самом деле Истиной (если, конечно, не избиралась Теософия); достаточно лишь взглянуть на результаты попытки Ленина создать в Советском Союзе социалистическую утопию.

Русские теософы смотрели на свою историческую судьбу как на великое испытание, как на посвящение, в течение которого они должны доказать, что они достойны стоящей перед ними грандиозной задачи. Они явно отождествляли свою судьбу и судьбу своей страны с миссией Христа (как это делал Андрей Белый и философы в «Вехах»). Описывая оказанный ей, как русской эмигрантке, прием в Англии в 1924 году, Каменская даже использовала образы Крестных мук: везде, где бы она ни была, «ее встречали как представителя выдающейся и загадочной земли, проходящей через Голгофу исторического креста на пути к великому будущему» («Вестник», 4 сент. 1924, с. 15. Женева). Словарь страстей был повсюду в теософской прозе «Вестника»: «распятие», «Голгофа», «пригвожденный к кресту», «страдающий», «терновый венец». В конце этого трудного пути, однако, всегда ждет будущее, столь же яркое, или даже еще ярче, чем то, что обещано большевиками.

В 1924 году в стремлении помочь русским достигнуть самосознания и понять свою дхарму, Елена Писарева основала «Союз служения России». Вскоре его филиалы возникли в Лондоне, Брюсселе, Праге, Берлине, Ревеле (Таллинн), Белграде, Женеве и других городах. Кредо Союза было: «Я верю в Бога, Я верю в победу Блага, Я верю в воскрешение России». Союз в своей деятельности касался каждого мифического момента, каждого архетипичного восприятия, каждой эмоциональной связи эмиграции с ее родиной. Он поощрял русские ремесла, изучение православия, русского фольклора, искусства, литературы и музыки. «О чем еще русские изгнанники, насильно выдворенные в чужие земли, могут думать, мечтать, говорить, если не о нашей дорогой, страдающей великой Матери — Родине?» — спрашивала Писарева («Вестник», 3 марта 1925, е. 9. Женева). «Союз служения России» делал все, что мог, чтобы способствовать сохранению русской культуры, а когда придет время, вернуться к теософской работе на родине, восстанавливать русскую культуру, разрушаемую большевиками.

РТОв.Р. не было отрезано от других эмигрантских движений или от независимых русских теософов за границей[1].

Каменская продолжала интересоваться и русской религиозной философией в эмиграции и время от времени дискутировала с ее представителями на страницах «Вестника». Так, она выпустила

[1] Теософы, не примыкающие к РТОв.Р., сохраняли возможности для контактов и разделяли оптимистические взгляды Общества. Д-р Асеев, редактор журнала «Оккультизм и Йога», писал из Белграда: «Мы знаем, что Белое Братство (Махатм) уже не единожды спасало нашу родину в трудные моменты ее существования. Душа нации знает нескольких из них как святых и подвижников Православной церкви, и сегодня, во время трудного периода Кали Юги (темный, четвертый век мира, век насильственный и кровавый), в дни усилившейся борьбы между тьмой и Светом, эти Братья незримо помогают нашей родине и через горнило страданий и горестей приведут ее к Лучезарному Граду» («Оккультизм и Йога», №2/1934, с. 5). — Прим, автора.

номер со статьями и лекциями Николая Бердяева, Дмитрия Мережковского, Бориса Вышеславцева и других деятелей русского религиозного ренессанса в эмиграции. Ее ужаснуло, что, хотя со времени первых конфронтаций в Религиозно-философском обществе прошло более 20 лет, «мы вынуждены с некоторым недоумением отметить, что теософская доктрина, с которой несомненно можно было лучше ознакомиться, все еще трактуется хорошо известной фракцией с тем же пустым недомыслием и с тем же поверхностным критицизмом, которые поражали нас в прошлом» («Вестник», 6-8 июнь-август 1928, с. 1. Женева).

Осознание значимости миссии Российского Теософского Общества не ослабевало в эмиграции; напротив, это чувство возросло сильнее, чем когда-либо. Спустя 13 лет после основания «Союза служения России» Каменская в своих публикациях продолжала множить метафоры, используя образы, типичные для богоискательской интеллигенции: «Особенно здесь, за рубежом, где наш облик не искажен, где он может свободно проявлять себя, именно здесь на нас возложена важная задача — сохранить наши родные ценности и бережно пронести их через все бури и пагубные ветры для того, чтобы с благоговением положить их на алтарь нашего воскресшего отечества. Мы должны делать больше, чем только принести эти духовные ценности во всей их нерушимости как подношение, мы должны также подготовить себя как рыцари, несущие Свет, как строители будущей свободной России» («Вестник», 2 марта 1938, с. 1. Женева).

Последний номер женевского «Вестника» вышел в конце 1940 года. В 1939 году имело место некоторое беспокойство в связи с тем, что Совет Теософского Общества мог не продлить полномочия РТОв.Р., поскольку Русская секция прекратила свой рост. Несколько русских отделений распалось в связи с преклонным возрастом своих членов; те же, кто был связан с подлинной Русской секцией в Санкт-Петербурге, разъехались, либо умерли. «Вестник» истощал финансы (он был убыточным в течение большей части своего существования, и Каменская постоянно просила о содействии). Как и издание первого «Вестника» — жертвы исторической катастрофы и войны, издание второго прекратилось без какого-либо извещения.

Во время второй мировой войны Каменская участвовала в движении за мир и в помощь военным усилиям. Она рассылала теософские тексты и старые копии «Вестника» русским военнопленным. После войны она работала с перемещенными лицами. Она продолжала преподавать в Женевском университете, отвечала из своего центра на запросы теософов со всего мира и распределяла свой, все уменьшавшийся запас русских теософских текстов. Когда она умерла 23 июня 1952 года, за два месяца до своего 86-го дня рождения, в посвященном ее памяти некрологе Journal de Geneve сообщал, что она была «предана идеалу и ревностному служению всем благородным целям» (Journal de Geneve 147,25 июня 1952, с. 5).

Личность Анны Каменской, усердной и упорной, была движущей силой существования Российского Теософского Общества с самого начала его основания. Она была самим РТО. Ее неоднократное и единодушное избрание президентом РТО соответствовало реальности вещей; никто не занимал когда-либо этот пост в течение всего существования Российского Общества. Она вела это общество сквозь катаклизмы и препятствия всех лет, проведенных в изгнании; через неожиданный роспуск

Кришнамурти Ордена Звезды Востока в 1929 году и его уход в следующем году из Теософского Общества; через опустошение Российского Общества смертью его ведущих членов; через поворот м-м Безант к «евангельскому оккультизму» и провозглашение ею «Новой Эры», что не могло быть целиком в русском духе. РТО было живо, пока Каменская стояла «На Страже» и боролась со склонностью русских к фрагментарности и идеологическому разделению; оно питалось ее силой воли, ее организаторскими способностями, ее здоровьем и ее совершенной преданностью организации. Когда она умерла, умерло и РТО.

После смерти Анны Каменской российское теософское движение с неизбежностью распалось, ибо в нем не было больше необходимости. Она пережила все свое поколение. И если ей и не удалось построить теософский мост между Востоком и Западом, то она преуспела в создании другого моста, который вел русских теософов в эмиграции от старого к новому миру, она была их надежным якорем в распадающейся Вселенной.

Ныне ее поколение ушло. Их дети, если они оставались теософами, естественно влились в национальные секции других стран, чей язык они восприняли и с чьей культурой они начали ассимилироваться. Это второе поколение уже было отрезано от российской почвы; зов к возвращению к теософской работе в России не совпадал с их жизнью. Современная история распорядилась иначе; она сделала невозможным для них разделять оптимистические и мессианские ожидания своих родителей.

ИЗ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ ГЛАВЫ

Русская интеллигенция где-то в первой четверти XIX столетия, то есть с того момента, когда она стала осознавать свою отдельную и уникальную индивидуальность, находилась в поисках системы, способной организовать и объединить— Россию, российский разум и Вселенную. Этот поиск системы, под угрозой хаоса, всегда был высоко идеологическим и затруднялся самим общим российским убеждением (откуда бы оно ни возникало) в том, что может быть только одна Истина и что человек существует для того, чтобы найти ее. И эта Истина, будь она постигнута в любой данный исторический момент, должна быть всевмещающей. Когда этот поиск Истины принимал религиозную форму, как это было в России в средние века, религия вела борьбу за подчинение российского секулярного мира своему миропониманию. Когда же этот поиск принял секулярную форму, как это имело место в Советский период, происходила борьба за подчинение религиозного импульса.

Для определенных идеалистических элементов внутри российской интеллигенции одним из величайших искушений Теософией было обещание ею Великого Синтеза — науки, религии и философии, материи и духа, Востока и Запада. Для этих идеалистов Теософия была первым, самым главным, особым взглядом на мир, на жизнь и смерть, на Бога и человека, на добро и зло и на цель человеческого существования. Это была ни религия, ни наука (обе были дискредитированы), но казалось, что она уже достигла объединения секулярной и религиозной сфер в единую, грандиозную, возвышенную и величественную систему, которая примиряла все противоречия между священным и профаническим и выражала искомую Истину. В области религии Теософия заявляла, что она способна показать происхождение всех мировых религий из единого божественного Источника; в науке Теософия бралась доказать смежность материального и психического миров; в искусстве Теософия объединяла все искусство под эгидой единой и вечной концепции Красоты, подчеркивая симбиотическую взаимосвязь архитектуры, поэзии, танца, музыки, литературы и графических искусств и устанавливая при этом тождество эстетического творения с религиозным творчеством; в социальной сфере Теософия обещала единое братство, объединяющее все человечество, глобальную утопию.

Более того, Теософия, как всевмещающее космополитическое движение без очевидных дисциплинарных и политических ограничений, легко улаживала все главные заботы русской интеллигенции. Богоискательство, панславизм, эсхатологический внеисторизм, мессианизм и Русскую идею (безотносительно того, была ли она выражена как судьба, карма или миссия), мистический популизм и гностицизм, лежащий в основании многих российских мистических сект, — все это умещалось под ее синкретической защитой. Теософия открывала путь судьбы России как проводника духовных ценностей для Запада. Это чувство судьбинного предназначения было очевидно у самой м-м Блаватской, русской женщины, которая несла духовные ценности остальному миру через Теософию. Ее причастность к буддистской мысли Востока и распространение ее на Западе стало мощной мифологемой. Подразумеваемая социальная цель Теософии, ее ответ на вопрос «как мы должны жить?» был также привлекателен российской интеллигенции. Ее программа вмещала все — от терпимости расы и религии до вегетарианства.

Наконец, Теософия подтверждала духовное и интеллектуальное понимание интеллигенцией человеческой эволюции и центральной роли человечества во Вселенной. Ее комплексная космология обеспечивает «доказательство» тому, что человеческому сознанию и человеческой культуре предназначено эволюционировать, и они, в действительности, в тот самый момент эволюционировали по направлению к духовности. Человечество прошло самую худшую, наиболее материальную стадию своего развития и уже находится на пути к Духу. Этот духовный дарвинизм теософов легко находил отклик во взглядах русских богостроителей и идеалистически настроенных социалистов[1].

Теософия была насильно изгнана с российской почвы политическими событиями, и ее вероятные возможности в дальнейшем были ослаблены в конце 1920-х и в 1930-х годах, поскольку она продолжала перед лицом глубокого материализма и техницизма двадцатого столетия отрицать материю как иллюзорное явление. <…>

Возможно, в итоге, ни восточная Теософия м-м Блаватской (с ее необуддизмом), ни западная Антропософия д-ра Штайнера (с ее розенкрейцерством) не были способны удовлетворить поиски Русским Духом своей Русской Истины. Но для некоторых выдающихся индивидуальностей, и среди них Николая Рериха, Константина Бальмонта, Маргариты Сабашниковой-Волошиной, Макса Волошина, Аси Тургеневой и Андрея Белого, — Теософия явно предоставляла столь необходимые им ответы, придавала строй и смысл их жизни и находила свое выражение в их трудах. Она благоприятствовала усилению их творческих порывов. Даже те, кто впоследствии отвергли Теософию — Вячеслав Иванов и Лев Кобылинский-Еллис, оба обратившиеся в католицизм, или Николай Бердяев, следовавший своему собственному философскому императиву, — эволюционировали, как уж им довелось, в контексте их встреч с Теософией.

Теософия не прошла бесследно через русскую культуру и мысль. Если бы это было так, то богоискатели и православные теологи не чувствовали бы необходимости продолжать дискуссию

[1] Иронический подтекст некоторых высказываний автора мы оставляет на ее совести. — Прим, перев.

с Теософией и Антропософией, а также опровергать их доктрины и критиковать их практических последователей в течение всей остальной своей жизни в эмиграции. Николай Бердяев посвятил целый раздел «Теософия и гнозис» в своей «Философии свободного духа» (1927) — единственной, стоящей особняком, самой важной работе. В эмигрантском журнале «Путь» ему ответила Наталья Тургенева, парижский антропософ и сестра первой жены Андрея Белого, антропософки Аси Тургеневой («Путь», 25 дек. 1930, с. 93-104. Париж). В 1935 году Бердяев, Семен Франк, Василий Зенковский, Борис Вышеславцев и отец Георгий Флоровский издали в Париже небольшую, но интересную работу «Переселение душ; проблема бессмертия в оккультизме и христианстве», в которой продолжали выступать за осознание значимости и потенциальной угрозы со стороны необуддистской мысли м-м Блаватской и д-ра Штайнера для философии русского религиозного ренессанса.

Сегодня критикам еще трудно со всей серьезностью воспринимать оккультные движения findesiecle и их влияние или оценивать это влияние объективно. Гораздо легче писать пасквили или высмеивать наиболее известные или причудливые манифестации. Тем не менее, в свое время такие движения привлекали многих интеллигентных, серьезных и уважаемых индивидуумов — естествоиспытателей, ученых, художников и писателей. Приверженцы этих движений, исключая случаи крайних богемных эксцессов, не выглядели сборищем каких-то безумцев; большинство из них были выходцами из средних классов и мелкого дворянства, пользовались общественным признанием и даже занимали престижное положение. Не было ничего необычного в том, чтобы в официально признанной и в популярной философской, религиозной и научной литературе этого периода видеть работы Анни Безант, Рудольфа Штайнера и Эдуарда Шюре, приведенные в списках библиографий и с цитатами из них как источников.

Возможно, что, подобно характерам в современном оккультном романе Умберто Эко («Foucault’s Pendulum»), Теософия, в конце концов, не изобрела ничего нового; но правда также и в том, что, как те же самые характеры, она придала новую аранжировку старым пьесам и просто переписала историю, изменив реальность. Очень возможно, что объединение времени и пространства, очертаний исторических эпох и географических местностей, частое повторение аналогий, типичные для модернистского и постмодернистского искусства, имеют свои корни в аналогичном синкретизме, который Теософия (и другие оккультные движения) распространяли в свое время в качестве противоядия последовательной, линейной мысли. Оккультный разум движим аналогией и символом, а не принципом причины и следствия или концепцией «факта». В свое время по методу мышления Теософия была широчайшим глашатаем в гораздо большей мере аналогического и синтетического, нежели логического и аналитического. Она была вызвана к жизни как осознанная необходимость в качестве альтернативы позитивизму.

Возможно, Теософия не обращена к каждому; возможно, она не преуспела в разрешении Великой Мистерии Универсума, но многие предпочли именно ее вместо мысли о том, что не существует никакой Мистерии и что в конце Пути ничего не лежит.

Перевод с английского М.Н. Егоровой

Литература

Maria Carbon. No religion higher than truth. A history of theosophical movement in Russia, 1875-1992. Princeton, 1993.

Обоснование выбора положений Великого Плана

Основные принципы построения Нового Мира – составляющие Великого Плана Братства Света 

 

  1. Признание существования Высших миров – Мира Тонкого и Мира Огненного, — и их тесной взаимосвязи с Миром Плотным, с нашей земной жизнью. Признание факта, что эволюция человека совершается путем перевоплощений, то есть, многократных переходов между Мирами. На этой основе осознание глубинных связей между людьми, составляющими население Земли, осознание человечества как Великого Братства, как Мировой Общины, являющейся в то же время частью Общины Космической, то есть, иерархии бесконечного множества сообществ разумных существ, живущих в Беспредельной Вселенной.
  2. Уважение к знанию, понимание важнейшей роли науки как деятельности, направленной на добывание знаний о мире для блага человека. Отказ от механистических представлений о жизни, от редукционизма в науках о живом. Развитие науки на основе признания Высших Миров, реальности расширенного представления о жизни, живом организме, о сложном составе человека, о задачах его земной жизни. Научное обоснование нравственного закона. Невозможность использования научных достижений в целях наживы и для порабощения или истребления людей
  3. Свободное развитие мысли при осознании фундаментального значения (приоритета) нравственного закона. Преодоление разнообразных преград в сознании, сковывающих развитие мысли — суеверий, религиозных и научных догматов, привычки к слепому, бездумному подчинению авторитетам. Превращение человека из раба окостеневших мыслеформ, чужих мнений, навязанных извне оценок – в человека-творца идей, способного к независимому суждению, к активному, сознательному преобразованию жизни.
  4. Признание великого значения искусства как средства связи с духовными сокровищами Высших Миров, благодаря которому жизнь наполняется светом, красотой, гармонией. Осознание искусства как проводника света в сердце человека, пробудителя духовных сил, высших энергий, позволяющих человеку подняться над «пучиной жизни» и пережить вспышки высоких чувств, радость сердечного прикосновения к прекрасному. Осознание необходимости стремления к красоте во всех построениях жизни.
  5. Свободный труд ради Общего Блага. Это означает, прежде всего, добровольный отказ от устремления к личному обогащению и власти в ущерб другим людям, отказ от эксплуатации, насилия и угнетения себе подобных, невозможность паразитического образа жизни, использования рабского труда в его различных формах. Это означает также, что в сознании людей укореняется новое понимание труда — одновременно как осуществление внутренней потребности приложить свои силы и способности для общего блага и как необходимого средства для самосовершенствования, для расширения своего сознания.
  6. Справедливое иерархическое устройство общества, создание системы управления, основанной на приоритете знания на разных уровнях организации, то есть для коллективов разного масштаба — от человечества до семьи.
  7. Сотрудничество между людьми и между народами, основанное на доверии, стремлении к взаимопониманию, сердечной преданности общей цели, направленной, в конечном счете, на обустройство нашего Общего Дома — Земли – для блага всего человечества.
  8. Невозможность войн как следствие признания тесной взаимосвязи Высших Миров с Миром Плотным, земным, и определяющей роли эволюции сознания для эволюции земного человечества. Осознание бессмысленности и преступности войн для решения земных проблем.